В XIX веке отношения Российской империи с Персией были нестабильными из-за борьбы за владение Кавказом, которая происходила с переменным успехом. В период между войнами властители обеих стран стремились улучшить свои отношения, делая друг другу необычные подарки. Один из таких подарков, который Фетх-Али шах (1774-1834) получил от российского императора Николая I в 1826 году, была «хрустальная кровать» или «диван с фонтанами».
Шах Фетх-Али был известен своим увлечением изысканными и роскошными вещами. Он стремился выделиться и подчеркнуть свою необычность, например, имел огромное количество детей, густую бороду, носил наряды, усыпанные драгоценностями, а также стремился к подражанию древним правителям Персии. Возможно, выбор «хрустальной кровати» в качестве подарка был связан именно с этими его характеристиками.
Российская сторона решила, что «Хрустальное ложе с фонтанами» будет идеальным подарком для удовлетворения изысканного вкуса привередливого персидского шаха. Императорский Стеклянный завод в Петербурге, известный своей продукцией в Европе, был поручен создать этот шедевр в мае 1824 года. Идея была, чтобы золотой мастер Иоганн Вильгельм Кейбель создал обширное ложе в виде трона с тремя ступенями из синего стекла, обрамленное двумя хрустальными колоннами в изголовье. Семь хрустальных ваз должны были окружать ложе, струить воду и издавать благовония.
Изготавливая заказанное изделие, мы задумали его не только как декоративный элемент, но и как функциональный предмет. Для этого был необходим каркас нижнего основания на стойках, выполненных из 45-пудовых брусковых железных элементов. Кроме того, мы обеспечили возможность легкой сборки и разборки всех компонентов конструкции. Для укрепления и повышения прочности бруски были закреплены крестообразно внутри каркаса.
Чтобы обеспечить дополнительную прочность и устойчивость верхнего основания хрустального ложа, мы использовали 50-пудовые полосовые железные элементы. Каркас и основание были покрыты гладко отшлифованными непрозрачными стеклянными панелями бирюзового цвета, которые образовали настил под матрас. Таким образом, наш владыка Персии может наслаждаться отдыхом на этом шикарном ложе.
Внутрь каркаса мастера вставили сделанные из 10 пудов красной меди фонтанные трубы, соединенные многочисленными, тщательно подогнанными винтами. Прозрачные струи воды красиво извергались из дополненных серебром ваз, поставленных на хрустальные постаменты-поддоны. Вазы ослепительно сверкали как алмазной, так и прочими видами грани, причем медные трубки внутри них были покрыты слоем благородного металла. Стержни железных конструкций, проходящие в хрустальных колоннах и в оформляющих углы, «шлифованных листьями» пьедесталах, также замаскировали посеребрением.
Для создания ложа были использованы изогнутые по лекалам боковые доски и три ступеньки из лазоревого стекла. Они были аккуратно вмонтированы в листы зеленой меди, которая была более мягкой и пластичной. Для того чтобы скрыть железный каркас, высеребренные медные прокладки были вложены в фальцы, а нижний ярус поручней был изготовлен из сложных узоров прозрачного хрусталя.
Поручик Носков начал свою военную службу в 1812 году в возрасте 15 лет как юнкер артиллерийской бригады. Он дослужился до подпоручика и в 1824 году был переведен в Корпус военных топографов за отличную службу. В Тегеране он был замечен князем А.С. Меншиковым, который отправлялся на переговоры с персидским правительством. Носков был включен в миссию для съемок маршрутов, планов городов и укреплений, а также для сбора военно-статистических сведений о Персии.
Для того чтобы доставить хрупкую кровать из Петербурга в Тегеран, поручику Носкову пришлось придумать обманку — он был представлен официально как «титулярный советник Министерства иностранных дел». После тщательной упаковки кровать была разбита на 48 ящиков и помещена на 40 саней. Все ящики были опломбированы свинцовой печатью, и Носков получил соответствующие охранные документы от Азиатского департамента МИД. Вместе со своим денщиком и двумя мастеровыми-сборщиками Стекольного завода он покинул Петербург 21 февраля 1826 года.
По дороге на юг они столкнулись с немалыми трудностями — добирались на санях более месяца до Астрахани, а затем переправились на военном корабле через Волгу в Гилян на юго-западном побережье Каспийского моря. Однако транспорт для перевозки кровати не был обеспечен, и корабль остановился на рейде, чтобы дождаться разрешения на выгрузку. Конечно же, необходимый транспорт не оказался доступным сразу, и только 21 июня подводы предоставили возможность выгрузить груз. К тому моменту, когда Носков и его спутники продолжили свой путь, уже было очень жарко.
В итоге, после всех трудностей и задержек, кровать была успешно доставлена в Тегеран. Однако она оказалась очень тяжелой — ее вес составлял 517 пудов 7 фунтов, или почти восемь с половиной тонн. Носков был принят шахом.
Носков по достоинству оценил подарок, преподнесенный ему шахом, — великолепный хрустальный предмет. «Этот поистине великолепный объект — лучшее украшение для моего дворца», — сказал шах Фетах-Али Носкову. «Это может служить свидетельством того, насколько совершенным стало искусство декорирования хрусталя в России. Я уверен, что даже у китайского императора нет такой редкости. Хотелось бы знать, — задумчиво добавил шах, — на какой кровати покоится сам российский император?» (В своих воспоминаниях Носков не раскрывает, как он ответил на этот вопрос).
На следующий день Носков получил подарки от шаха от имени Персии — орден Льва и Солнца 2-й степени, 1000 туманов (монет), две кашемировые шали и почетное персидское платье. Но лейтенант, памятуя о продолжающихся военных действиях, вежливо отказался от подарков «без особого согласия моего государя, императора, принять их».
7 декабря 1826 г. Носкова вторично представили шаху в присутствии многочисленных придворных. В ответ на благодарность поручика за оказанные ему знаки высокого внимания и возвращение пленных шах сказал: «Это послужит доказательством государю вашему, сколько я вами доволен и сколько я далек от мыслей вести вражду с Россией».
В течение несколько дней Носков приобрел для пленных теплую дорожную одежду и провиант. Попутно добился освобождения находившихся в плену тифлисских купцов, следовавших в Россию с товаром и захваченных персами. 12 декабря караван поручика Носкова, включая солдат и 130 вьюков купеческих товаров, покинул Тегеран.
Обратный путь на родину проходил в относительно благоприятных условиях — персы пошли на серьезные территориальные уступки России. Поэтому каждая просьба Носкова об освобождении пленных получала, как правило, позитивный ответ. Так, в Эривани ему «подарили» еще двоих солдат, работавших в прислуге у местного владыки, а также задержанного персами за год до этого курьера российской миссии.
