Материал взят из сайта Варспот
Автор: Максим Фоменко
Заняв большую часть Калинина в результате ожесточенных боёв 14-17 октября 1941 года, части и соединения XLI моторизованного армейского корпуса вермахта сами оказались в ситуации обороняющихся: советское командование стремилось всеми возможными способами вернуть город. Впереди были уличные бои в условиях крупного города.
С юга и юго-востока на позиции 36-й моторизованной дивизии (мд), а позже и присоединившихся к ней подразделений 129-й пехотной дивизии (пд), наступали танки и пехота 30-й армии, ядром которой стал тандем 21-й танковой бригады (тбр) и 5-й стрелковой дивизии (сд). В северной части города, Заволжье, основной надеждой генерал-полковника И.С. Конева, командующего созданным 17 октября Калининским фронтом, являлись силы 31-й армии, представленные, в первую очередь, частями 133-й и 256-й сд.
Позиции этих двух стрелковых соединений были разделены рекой Тверцой, впадающей с севера в Волгу в черте города. Мост через Тверцу, построенный до войны у её устья, с 17 октября находился в руках немцев, которые перебросили в Затверечье (район восточнее течения Тверцы) прибывший в Калинин передовой отряд 6-й танковой дивизии (тд).
Следует отметить, что к 18 октября штаб XLI корпуса уже не имел возможности существенно наращивать свои силы в северной части города – этого не давали сделать постоянно атаковавшие с юга соединения советской 30-й армии. В связи с этим постепенно начал приходить в себя после отступления предыдущего дня 937-й стрелковый полк 256-й сд. Согласно ЖБД 30-й армии, он силами 2-го и 3-го батальонов «с боем ворвался в город, закрепившись на северо-восточной окраине». К тому моменту потери полка составили, по неполным данным, 38 убитых и 100 раненых.
Поддержать атаки дивизии генерал-майора С.Г. Горячева на тот момент было некому – части 133-й сд генерал-майора В.И. Швецова только вступали в сражение за Калинин. В ночь на 19 октября штаб дивизии отчитался в получении приказа генерал-полковника И.С. Конева № 0122 о переходе в наступление на город.
Ситуация для бойцов и командиров 133-й сд осложнялась двумя факторами. Во-первых, начало боёв за областной центр застало некоторые подразделения дивизии в эшелонах, двигавшихся в направлении Москвы. Через Калинин до захвата железнодорожного моста авангардом 1-й тд вермахта успели «проскочить» первые батальоны 418-го и 521-го стрелковых полков, 2-й батальон 681-го сп, 169-й отдельный разведывательный батальон, 290-й зенитно-артиллерийский дивизион, а также штаб 521-го сп во главе с командиром и комиссаром полка. Таким образом, стрелковые полки дивизии генерала Швецова втягивались в бои за город в двухбатальонном составе.
Кроме того, одновременно с ведением наступления на северо-западную часть Калинина подразделениям 133-й сд приходилось отбивать яростные атаки боевой группы Хайдебранда, пытавшейся после прорыва на Медное вернуть контроль над коммуникациями, перерезанными в результате удара стрелковых батальонов 133-й дивизии 17 октября. В тот же день немцы поняли, что сдвинуть сибиряков с места не так просто – попытка прорваться в Калинин силами 2-го батальона 900-й моторизованной учебной бригады полностью провалилась, при этом советскими бойцами были взяты пленные, включая офицеров. С другой стороны, разворот на Калинин основной массы танков и мотопехоты 1-й тд вермахта в сложившихся условиях становился лишь вопросом времени, при этом комдив В.И. Швецов в донесении на имя И.С. Конева жаловался на отсутствие транспорта, затруднявшее подвоз боеприпасов и продовольствия.
Если 18 октября основным противником 133-сд была прикрывавшая тылы прорыва на Медное боевая группа полковника Вестхофена, командира 1-го моторизованного пехотного (стрелкового) полка 1-й тд, строившаяся вокруг вторых батальонов моторизованных пехотных полков дивизии и охарактеризованная самим дивизионным штабом как «очень слабая», то уже на следующий день ситуация кардинально поменялась. 19 октября части 1-й танковой дивизии и 900-й моторизованной учебной бригады пошли на прорыв.
Они были встречены шквальным огнём артиллерии и стрелкового оружия. Согласно боевому донесению штаба 133-й сд, 2-й батальон 418-го сп отбил в течение дня две атаки противника, подбив 3 танка, 3 бронемашины, 2 легковые и 8 грузовых машин. Часть автомобилей была брошена немцами в исправном состоянии и впоследствии активно использовалась тыловыми подразделениями 133-й дивизии. В качестве трофеев советским стрелкам достались 3 37-мм противотанковые пушки и 18 ручных пулемётов. Сибиряки в буквальном смысле стояли насмерть – за день их потери составили 80 человек убитыми и 320 ранеными.
В условиях напряженных боёв на Ленинградском шоссе наступление на северо-западную часть Калинина становилось нетривиальной задачей, однако продолжать его требовалось не только в силу поступившего приказа командующего фронтом, но и из сугубо тактических соображений – постоянное давление на немецкие части в городе не давало противнику возможности думать об активных действиях оперативного характера. В качестве усиления в подчинение командиру 133-й сд были переданы 46-й мотоциклетный полк, ранее взаимодействовавший с 8-й тбр полковника П.А. Ротмистрова, а также 8-й моторизованный стрелково-пулеметный батальон всё той же танковой бригады, использовавшийся дивизионным штабом для прикрытия правого фланга и тыла.
Пока части дивизии генерала Швецова отбивали немецкие атаки и перегруппировывались для наступления на Калинин, 256-я сд вела ожесточенные бои на северо-восточной окраине города, пытаясь прорваться к Тверецкому мосту. 19-20 октября подразделения 937-го стрелкового полка при поддержке полковой и дивизионной артиллерии без особого успеха атаковали немецкие позиции, потеряв за два дня 60 человек убитыми и 163 ранеными. При этом два поредевших батальона другого, 934-го полка дивизии, ранее вышедшие из окружения после тяжёлых боёв на северо-западных окраинах города, с трудом приводили себя в порядок.
Впрочем, на следующий день помощь со стороны правого соседа всё же подоспела. Позиции мотоциклетного батальона 36-й мд вермахта, оборонявшегося в северной части Калинина и усиленного одним взводом второй роты дивизионного разведывательного батальона, были атакованы 3-м батальоном 418-го сп 133-й стрелковой дивизии. К 9:10 утра положение немецкого батальона, лишенного какой-либо артиллерийской поддержки, оценивалось как «критическое». Советскими стрелками были заняты две церкви в районе южнее Киселево, с которых открывался прекрасный обзор на всю северную часть города.
На запрос помощи со стороны авиации из штаба VIII авиакорпуса люфтваффе был получен неутешительный ответ о невозможности применения ударных самолетов в силу низкой облачности. Только во второй половине дня в результате контратаки немцам вновь удалось вернуть контроль над зданиями церквей и прилегающей территорией кладбища. Потеряв около 100 человек убитыми и ранеными от минометного и пулеметного огня, 3-й батальон 418-го сп окопался у кладбища.
Контроль над всеми калининскими мостами, установленный немцами в первые дни боёв за город, позволял им молниеносно оперировать силами, перебрасывая их с одного угрожаемого участка на другой. Зачастую резервы перемещались по периметру обороны повзводно и поротно. Кроме того, сапёрным батальоном 129-й пд был построен понтонный мост, обеспечивший частям XLI моторизованного корпуса ещё большую мобильность.
Втянувшись в бои за город, 133-я сд ожидаемо пропустила мощнейший удар на Ленинградском шоссе. Именно 21 октября немцами был отбит Горбатый мост, удерживавшийся советскими стрелками с 18 октября. Судя по боевому донесению штаба дивизии, на позиции 1-го батальона 681-го сп, оборонявшегося в районе моста, и 2-го батальона 521-го сп обрушился шквал огня:
«Наиболее чувствительные потери противник нанес 2/521 сп и 1/681 сп. 21.10 убиты командир 6-й роты, командир 8-й роты, политрук 8-й роты, командир 3-го взвода 8-й ср, в результате чего было почти полностью потеряно управление 6-й и 8-й ср».
К концу дня общие потери дивизии за 17-21 октября оценивались в 200 убитых и 800 раненых, достигнув, таким образом, отметки в тысячу человек.
В Затверечье за день 21 октября части 256-й сд продвинулись лишь на 200-300 метров, завязнув в плотной обороне подразделений 6-й тд и 36-й мд вермахта, активно использовавших кирпичные и каменные здания, окопы и блиндажи. Потери дивизии за день составили 26 убитых и 146 раненых.
22 октября наступление дивизии продолжилось. По воспоминаниям политработника 937-го сп Н.Б. Ивушкина, тяжелые бои шли буквально за каждый дом:
«Первой прорвала оборону противника рота лейтенанта Мальцева. С наблюдательного пункта было видно, как воины то перебежками, то ползком приближались к окраинным зданиям. Двое из них по водосточной трубе поднялись на крышу двухэтажного дома и через чердак проникли внутрь. Несколько позже командир роты доложил, что бойцы Ивицкий и Колосков очистили дом от гитлеровцев. Спускаясь с чердака по внутренней лестнице, они забросали гитлеровцев гранатами… Красноармейцы отбивали дом за домом. Противник срочно подтянул подкрепление. Бои приняли ожесточенный характер, шли с переменным успехом. Сил для более энергичного наступления у нас было явно недостаточно».
За день части дивизии продвинулись на 400-600 метров, потери составили 14 убитых и 66 раненых. В четырех батальонах, наступавших в направлении Тверцы, к тому моменту имелось лишь пять станковых и 12 ручных пулеметов, а две батареи 120-мм минометов бездействовали по причине отсутствия боеприпасов. Правда, 22 октября 937-й сп получил пополнение в количестве 270 человек, ещё около 600 бойцов и командиров были включены в состав подразделений 256-й сд из числа продолжавших выходить из окружения. При этом немцам также было не до «излишеств» в виде атакующих выпадов – советские документы зафиксировали пассивность пехоты противника, прикрываемой огнём всех видов оружия и действиями ударной авиации с калининских аэродромов. На следующий день батальоны 256-й сд продвинулись на 500-700 метров, потеряв десять человек убитыми и 37 ранеными.
По сути, к 23 октября наступательный порыв дивизии генерала Горячева иссяк, и её подразделения перешли к обороне. Как отмечал Н.Б. Ивушкин, «на всем участке от северо-восточной окраины Калинина до деревни Глазково индивидуальные и групповые окопы соединялись траншеями и ходами сообщения. Строились блиндажи, дзоты. При помощи армейских и дивизионных саперов устанавливались проволочные заграждения и минные поля».
Тем временем, соседи из 133-й сд перегруппировывались в ожидании подхода нового «игрока» – 252-й сд 29-й армии, двигавшейся к Калинину с запада со стороны Старицы. По состоянию на 20 октября 252-я стрелковая дивизия была вполне боеспособной: из 7701 человека общей численности 6340 приходилось на боевые части, в соединении имелось 5479 винтовок, 43 станковых и 89 ручных пулеметов, 115 ППД, 4 122-мм гаубицы, 29 76,2-мм пушек, 3 45-мм противотанковых орудия, 12 37-мм пушек, 8 120-мм, 31 82-мм и 12 50-мм минометов.
Именно 252-я сд во взаимодействии с сибиряками должна была отвоевать у противника северо-западную часть города. Планировавшиеся изначально темпы движения частей этой дивизии безнадежно срывались, так как вместо «чистого» марша им проходилось вступать во встречные бои с прорывавшимися на Калинин силами боевой группы Хайдебранда. Например, 20 октября в ходе боя у деревни Новинки подразделения 900-й учебной бригады уничтожили батарею дивизионного артполка, взвод 45-мм ПТО и рассеяли пулеметную роту 932-го стрелкового полка.
В ходе ожидания подхода нового соседа и перегруппировки, проводившейся 23 октября, на части 133-й сд обрушился град ударов немецких пикировщиков и истребителей-бомбардировщиков. Наблюдатели 36-й мд вермахта с удовлетворением отметили точность огня и бомбометания, но посетовали на то, что, несмотря на надежность обозначения целей для ударов люфтваффе выложенными на местности стрелками, «устные переговоры были бы лучше». Дружественный огонь был нередким явлением по обе стороны фронта, и сражение за Калинин не стало исключением.
К началу наступления, намеченного на 24 октября, 133-я сд всё ещё оставалась грозной силой: при общей численности 8690 человек к боевому составу относились 6960 бойцов и командиров. На вооружении дивизии состояли десять 152-мм и 28 122-мм гаубиц, 18 76-мм пушек и 34 45-мм орудий ПТО, 89 станковых и 221 ручной пулемет, 30 пистолетов-пулеметов, а также 12 120-мм, 33 82-мм и 43 50-мм минометов.
В 14:00 после 15-минутной артподготовки части дивизии и подчиненный ей 46-й мотоциклетный полк перешли в новое наступление на северную часть Калинина. Строки оперативной сводки в полной мере отражают напряжение боевых действий:
«46 мцп, наступая из-за правого фланга 418 сп, к 3:00 25.10.1941 г. вышел на северо-западную окраину Калинина, занял окраинные дома. Встречая сильный огонь автоматов, пулеметный, минометный огонь, минированные поля и забаррикадированные улицы, продвигаться не может. Несет большие потери. 3/428 сп, наступая правее 2/428 сп на северо-западную окраину Калинина, к 3:00 25.10.1941 г. занял в глубину окраины один квартал. Противник использует каменные дома, прочно укрепившись, организованным сильным фланговым, косоприцельным огнем автоматов, пулеметов, минометов оказывает упорное сопротивление. Приходится с большими потерями для наступающего брать каждый дом. Окраинные дома в большинстве деревянные и не могут служить дотом. Продвижение 3/428 с большими потерями для батальона противником приостановлено».
Составители ЖБД 36-й мд рутинно заявили об отражении всех атак, однако с тревогой отметили, что «противник повсюду приблизился на 50 метров» к позициям мотопехоты, создавая опасность ночного наступления.
Эти опасения не были напрасными: 2-й батальон 418-го стрелкового полка в ночь на 25 октября занял один квартал по улице Мусоргского, аналогичного результата добился 3-й батальон 521-го сп. Данные локальные успехи достигались путем формирования и использования штурмовых групп: «в ночное время части, организуя отдельные истребительные группы, ведут бой с противником за каждое отдельное строение. Подвоз питания производится в основном в ночное время. Противник использует все фундаментальные и высокие строения в целях наблюдения и корректировки своего огня».
681-й сп, обескровленный предыдущими боями (в полку начитывалось не более 400 человек), был сменен на позициях подошедшими частями 252-й сд, а потому физически не мог принять участия в наступлении.
В тот же день усиленная танками боевая группа Вестхофена была атакована на северо-западной окраине Калинина частями 252-й стрелковой дивизии, обозначенной в ЖБД 1-й тд вермахта как «257 рус. сд». В течение дня стрелковые полки 252-й сд не добились существенных успехов в наступлении на линию железнодорожный мост, станция Дорошиха, Горбатый мост, за исключением занятия 932-м сп небольшого населенного пункта Межурка. При этом 924-й сп потерял 20 человек убитыми и 90 ранеными, 928-й сп – 20 убитыми и 80 ранеными. С другой стороны, теперь между двумя советскими соединениями к западу от Тверцы была установлена локтевая связь.
25 октября наступление 133-й сд и частей усиления продолжилось, однако продвижение стрелковых подразделений вновь ограничивалось отдельными домами. Попытки 46-го мотоциклетного полка использовать броневики в качестве средства непосредственной поддержки пехоты привели к гибели трех бронемашин от огня немецких противотанковых орудий. В этой ситуации «союзником» сибиряков стала погода: установившаяся над Калинином низкая облачность не давала противнику в полной мере использовать своё господство в воздухе. В течение дня ударная авиация, несмотря на неоднократные запросы, не смогла оказать помощь наземным войскам.
Не увенчались успехом и действия 252-й сд: начав наступление в предсказуемое для противника время 14:00, её подразделения безнадежно уткнулись в немецкую оборону, выстроенную вдоль железнодорожной линии, и попали под сильный артиллерийский и минометный огонь, не сумев существенно продвинуться вперёд.
Несмотря на это, 26 октября наступление советских войск продолжилось. Продвижение 252-й стрелковой дивизии было остановлено огнем и контратаками противника, ее части, понеся большие потери (только в 924-м, 928-м сп и в артполку за четыре дня боев они составили 194 убитых, 521 раненых и около 300 пропавших без вести), перешли к обороне. В тот же день командование 31-й армии изъяло из состава дивизии 932-й сп и направило его в район Медного, после чего в 252-й сд осталось 2188 активных штыков. В бой были введены специальные подразделения, включая химическую и разведывательную роты.
Тем временем 133-я стрелковая дивизия медленно «отгрызала» у немцев куски городской застройки на рубеже Огородного переулка (681-й сп) в полукилометре севернее Волги. Тяжелые бои буквально опустошали ряды бойцов и командиров. Так, 46-й мцп только за 25-26 октября потерял 34 человек убитыми и 35 ранеными, потери 418-го сп за 24-25 октября составили 140 убитых и 135 раненых. При этом соединение практически не имело горючего, а боеприпасы для орудий и минометов либо полностью закончились (как для 122-мм гаубиц и 50-мм минометов), либо были близки к этому, за исключением, пожалуй, 45-мм ПТО и 76-мм полковых пушек.
Тем не менее, 27-28 октября части 133-й сд продолжили наступать. Только за 28 октября её потери составили 152 человека убитыми и 364 ранеными. В бою в районе Дорошихи погиб командир 46-го отдельного мотоциклетного полка майор Владимир Михайлович Федорченко. К концу дня наступательный потенциал дивизии фактически был исчерпан, и она перешла к обороне.
Схожая картина наблюдалась в полосе наступления 256-й стрелковой дивизии, которая, согласно фронтовому ЖБД, «наступая на северо-восточную и восточную окраину Калинин, продвинулась вперед на 250 метров. Сильным артиллерийским и минометным огнем наступление приостановлено». Частям генерала С.Г. Горячева вместо согласованных совместных действий с соседями снова пришлось наступать в одиночку, надеясь лишь на поддержку огнём со стороны позиций сибиряков.
С целью восстановления наступательного потенциала измотанных соединений командование Калининского фронта бросило в бой в северо-восточной части Калинина свой резерв – 185-ю стрелковую дивизию. В частности, её 1319-й стрелковый полк с 29 октября поддерживал наступление 256-й стрелковой дивизии с задачей овладеть Тверецким мостом.
30 октября части 133-й сд также перешли в наступление, которое ожидаемо привело к тяжелым уличным боям. 133-й сд удалось продвинуться на 200-300 метров, закрепившись силами 681-го сп в Обозном переулке. Немцы бросили в контратаку штурмовые орудия и последние резервы мотоциклетного батальона 36-й мд, что позволило остановить продвижение советских стрелковых подразделений.
Судя по гибели в тот день командира отделения 101-го огнеметного танкового батальона лейтенанта Ольшевски (Olschewski), можно предположить очередное применение танков «Фламинго» в этих уличных боях. К 18:00 немецким частям удалось полностью стабилизировать положение, несмотря на отмечавшееся в документах усиление огня советской артиллерии.
На следующий день противостояние подразделений 133-й сд и немецкой бронетехники продолжилось:
«В 10:00 31.10.1941 г. против 3/418 противник применил танки до 6 шт. Нашим огнём подбит один танк, который под прикрытием 3-х танков и дымзавесы выведен противником с поля боя».
В этом бою дивизия лишилась двух 45-мм противотанковых пушек, общие людские потери за день составили 26 убитых и 107 раненых. Сосед слева, 256-я сд прорывалась к Тверецкому мосту, но, овладев несколькими кварталами в районе Пожарной площади, дальше прорваться не смогла.
К концу октября наступательный порыв 31-й армии Калининского фронта иссяк. Линия фронта прочно «зацементировалась» в городских кварталах северной и северо-восточной частей Калинина.
В первые дни ноября командование 133-й сд предприняло несколько локальных атак небольшими подразделениями, не принесших особых успехов. Такой характер боевых действий сразу же сказался на уровне ежедневных потерь, снизившихся с сотен человек сначала до десятков, а потом и до единиц. Всего за период с 15 октября по 3 ноября дивизия потеряла 522 человека убитыми, 1924 ранеными и 203 пропавшими без вести.
В целом, отсутствие ощутимых результатов наступления трёх советских стрелковых дивизий на занятое противником Заволжье имело вполне конкретные причины. Во-первых, несмотря на неплохо обученный и имевший определенный боевой опыт личный и командный состав, части 31-й армии, как и Красная армия в целом, ещё далеко не в полной мере освоили тактику штурмовых действий. Создание «истребительных» групп в ряде подразделений 133-й сд являлось, по всей видимости, лишь ситуативной импровизацией, и даже вполне приличная по меркам осени 1941 года артиллерийская поддержка не давала советской пехоте возможности надежно разрушать оборону противника. Кроме того, управление огнём немецкой артиллерии и тяжелого оружия пехоты осуществлялось на качественно более высоком уровне. Несмотря на регулярные рапорты в советских документах о «подавлении» многочисленных артиллерийских и минометных батарей противника, в реальности убийственный артиллерийский и ружейно-минометный огонь буквально не давал поднять головы атакующим красноармейцам.
С другой стороны, было бы наивно ожидать триумфа стрелковых частей в противостоянии с танковыми и моторизованными соединениями XLI корпуса, имевшими не только богатый опыт современной войны с массовым применением разнообразной бронетехники, но и ряд других преимуществ в виде, прежде всего, высокой тактической мобильности и тесного взаимодействия с VIII авиакорпусом люфтваффе, специально созданным для поддержки сухопутных войск.
Так или иначе, ценные подвижные силы 3-й танковой группы вермахта были в течение почти двух недель скованы интенсивными боями в городских кварталах северной части Калинина, понеся при этом чувствительные потери.
Автор благодарит Рустама Шитиева (Тверь) за предоставленные фотографии.
