Бонч-Бруевич
На протяжении Гражданской войны идеологическая подготовка бывших белых офицеров со стороны Красных и, наоборот, бывших Красных со стороны Белых являлась неотъемлемой частью конфликта. Многие офицеры и генералы оказывались в сложном положении, поскольку их пытались завербовать друзья, хорошие знакомые или бывшие сослуживцы.
Один из таких эпизодов был вспомянут бывшим генерал-майором Русской императорской армии Михаилом Дмитриевичем Бонч-Бруевичем, который весной 1918 года возглавил штаб Высшего Военного Совета с задачей создания Красной Армии. Согласно его воспоминаниям, в июле 1918 года, когда разгорелись антибольшевистские восстания в Муроме, Рыбинске и Ярославле, к нему попытался привлечь некий прапорщик Логвинский, с которым он знаком был по службе в штабе Северного фронта.
«Я слушал Логвинского, размышляя над тем, имею ли я моральное право арестовать его и отправить в ВЧК. Для нынешнего моего читателя, особенно молодого, этот вопрос даже не встал бы, — явился тайный посланец врагов, пытается склонить тебя к измене, так чего же с ним церемониться! Но людям моего поколения было совсем не просто решить, как следует поступить в таком непредвиденном случае. Офицер доверился мне, как бывшему своему начальнику и русскому генералу. Я мог еще заставить себя сражаться с моими однокашниками в «честном» бою. Но использовать свою власть и прибегнуть к мерам, которые по старинке все еще считал «полицейскими», — о нет, на это я был не способен. Рассуждения мои теперь кажутся смешными. Но мое поколение воспитывалось иначе, и гимназическое «не фискаль», запрещающее жаловаться классному начальнику на обидевшего тебя товарища, жило в каждом из нас до глубокой старости».
Тот самый Логвинский не был арестован ВЧК, однако, как рассказывает Бонч-Бруевич, этот вербовщик «пробрался в Крым и там был расстрелян белыми, которым почему-то показался «красным»».