Фото: Бывший кучер Толстого И.Егоров несет на помойку остатки вещей немецких солдат.
Уже много десятков лет каждого, кто приближался к этому месту, охватывает необ’яснимый трепет. Ясная Поляна это — наша святыня. Весь народ чтит память великого писателя русской земли Льва Николаевича Толстого, который жил и творил здесь и обрел в этих местах смертный покой.
«Красная звезда», 16 декабря 1941 года, красноармеец ВОВ, Красная Армия, смерть немецким оккупантам, военачальники Красной Армии, полководцы Красной Армии, красноармеец 1941
Мы шли к Ясной Поляне с одним из полков генерала Болдина, которому было приказано освободить родину великого Толстого от немецких захватчиков. В лесу и на дорогах шел бой. Орудийные залпы, очереди пулеметов, винтовочные выстрелы сливались в единый гул. Ясная Поляна, в которой жил автор «Войны и мира», стала местом схватки русских с немцами. Кругом валялись трупы немецких солдат, обломки разбитых машин, развороченные танки, орудия и ящики со снарядами. Пылала деревня, подожженная немцами. Плакали женщины и дети над пепелищем. Надо обладать гением Толстого, чтобы описать величие и трагизм этой беспощадной битвы.
Русские всегда останутся русскими. Когда мы увидели Ясную Поляну, нас охватил трепет. Шагавший рядом со мной лейтенант Василий Зотов воскликнул:
— Ребята, Ясная Поляна!
И ребята рвались вперед, преодолевая глубокий снег, не замечая свистящих пуль. Зотов метров через семь упал, обливаясь кровью. Его подняли бойцы. Он шептал:
— Торопитесь, ребята, там жил Толстой.
Ребята снова рванулись вперед. Они не шли, а бежали. Торопились все. Враг, отстреливаясь, поспешно отходил за яснополянскую балку.
Ясная Поляна горела. Огнем была об’ята знаменитая школа, пылала больница. Черный дым валил из окон двухэтажного дома Толстого. Гитлеровские варвары, убегая, не успели захватить свое оружие, машины, танки, боеприпасы, но они нашли время, чтобы поджечь историческую усадьбу.
Пожар в Ясной Поляне — не единственное злодеяние немецких фашистов на родине Льва Николаевича Толстого. Хранитель дома-музея Сергей Иванович Щеголев, научная сотрудница Мария Ивановна Щеголева, учительница Елизавета Васильевна Соловьева, жена лесничего Елизавета Васильевна Филипенко и десятки жителей села рассказали нам подробно, как разбойничали немцы в Ясной Поляне.
Пришли немцы 29 октября. Два дня до этого они беспрерывно бомбили и обстреливали из орудий усадьбу. В селе погибло много женщин и детей. Среди убитых — Павел Давыдович Орехов, председатель местного колхоза, а в прошлом ученик самого Льва Николаевича Толстого.
— В первый же день мы почувствовали, как немцы ненавидят русских и все русское, — рассказывает Сергей Иванович. — Когда у нас стояла Красная Армия, музей и вся усадьба охранялись часовыми. С утра до поздней ночи к нам приходили бойцы, командиры, политработники. С величайшим вниманием они осматривали дом, в котором жил и работал Толстой, затаив дыхание слушали наши рассказы о нем. Во всем чувствовалось, что они любят, уважают и чтут великого писателя. Но вот пришли три немецких офицера. Они обежали музей и в книге посетителей написали: «Первые три немца в походе против России прибыли в Ясную Поляну». Все трое, несмотря на наши протесты, содрали со стены редчайшие фотографии Льва Николаевича и ушли… За ними пришли другие. Они выгнали всех сотрудников из квартир, отняли у них все имущество, потом заявили, что музей надо освободить под казарму.
В садике перед домом немцы начали резать коров, гусей, кур, развели костры. Ломалась изгородь, срывались с петель двери, уродовалась мебель, все бросалось в огонь.
Сотрудники музея пробовали протестовать, говорили, что рядом есть дрова. Им ответил немецкий врач Шварц:
— Нам дрова не нужны. Мы сожжем все, что связано с именем вашего Толстого.
На второй день помещение усадьбы, которое так берег и любил весь русский народ, было неузнаваемо. Драгоценную мебель Льва Николаевича, его книги, картины немцы выбросили в подвалы и на улицу. В музее устроились офицеры. На площадке под лестницей разместилась парикмахерская. В комнате камердинера Льва Николаевича Сударкова — сапожная мастерская. Знаменитую комнату со сводами, где писалась «Война и мир», немецкие офицеры превратили в курилку. Сад, парк, постройки — все истреблялось беспощадно, безжалостно, бесцеремонно.
Но и этого немецким варварам оказалось недостаточно. Они не остановились перед тем, чтобы еще циничнее надругаться над памятью нашего великого писателя. Могилу Льва Николаевича они превратили в свалку для своих вояк. Около праха Толстого фашисты похоронили своих 300 вшивых солдат.
Фашистские людоеды и Толстой! Что может быть оскорбительнее для нас, для всего русского, чем такое соседство!
На этом злодеяния немцев не кончились. Заняв бытовой музей, немецкие офицеры сломали замки и ящики во всех столах и шкафах, оставшихся в комнате. Дорогие исторические экспонаты и экспозиции были разворованы и отправлены в Берлин. Диван, на котором родился Лев Николаевич, немцы вспороли и изломали на куски, ковры изрезали. Они изломали стол и несколько стульев, на которых любил сидеть писатель.
Служащих музея, пытавшихся протестовать, немцы выгоняли из кабинетов.
— Музей уже не ваш, — хрипел осипший от пьянок офицер, — что хотим, то и делаем.
За издевательством над памятью Толстого последовало издевательство над жителями Ясной Поляны. Двух человек фашисты повесили. Изнасиловали четырех девушек, отобрали у колхозников весь скот, все теплые вещи.
И, наконец, уходя под напором Красной Армии, немцы подожгли Ясную Поляну. Школа, больница и многие другие помещения сгорели. Жителям усадьбы удалось отстоять от огня только самый дом-музей Льва Николаевича. Врач Илюхин, ученик Павлик Комаровский, студентка Клавдия Литвинова, хранитель музея Сергеи Иванович Щеголев и многие другие с риском для жизни бросились к дому и ликвидировали пожар. Выгорели библиотека, спальня Льва Николаевича и комната Софьи Андреевны.
Не узнать этого величественного исторического места!
Мы идем по аллее. Пахнет пожарищем. На снегу пепел. Кругом все замусорено, загажено, истоптано, изломано. Когда входишь в дом Толстого, не веришь своим глазам. Так и чувствуется, что здесь были дикари, варвары. Стены заплеваны, запачканы, полы сломаны, драгоценная толстовская мебель искалечена, окна разбиты. А ведь здесь жил Лев Николаевич Толстой, чьи книги дороги всему человечеству.
— Мы жестоко отомстим, — тихо сказал красноармеец Болохов, выходя с нами из музея.
«Отомстим!», повторит вся Красная Армия, весь советский народ.
// Старший политрук П.Трояновский. ТУЛА, 16 декабря.
