Работал в Археографической комиссии. Член-корреспондент Академии наук СССР (с 12 февраля 1934 г.), академик (с 1 июня 1935 г.), член Болгарской и Польской АН (с 1947 г.). Директор Института истории в Ленинграде (с 1936 г.) и в Москве (с 1937 г.). 1937-1943 гг. – директор института истории материальной культуры;1947-1953 гг. – директор института славяноведения; 1946-1953 гг. – академик-секретарь Отделения. Общественная деятельность Депутат Ленсовета XI созыва (1927-1928), Верховного Совета РСФСР II созыва (1947—1950) и Верховного Совета СССР III созыва (1950—1953). Участник Движения сторонников мира.
Награды
Орден Святого Станислава III степени Орден Святого Станислава II степени Орден Святой Анны III степени 2 Ордена Ленина Сталинская премия 1943, 1948, 1952 гг.
Область научных интересов, значение в науке
Внешне сугубо блестящая научная карьера Г. прекрасно отражает особенности «феномена» советской исторической науки. Советскую эпоху Г. встретил уже сформировавшимся учёным, специалистом в области церковной истории. Его магистерская диссертация (1914) была посвящена Новгородскому дому святой Софии и вполне традиционна по методам и выводам. К началу 30-х гг. ребром встал вопрос об истории Киевской Руси – необходимо было найти место древнерусской истории в «пятичленке», которая являлась одним из важнейших звеньев советской методологии истории. Г. сыграл важнейшую роль в разработке концепции о господстве феодализма в Киевской Руси, отнеся её к «феодальной формации». По сути дела, Г. взял на вооружение идеи Н.П.Павлова-Сильванского, но нарядил их в марксистские одежды и значительно удревнил. Феодализм он связывал, в первую очередь, с развитием крупного землевладения и политической властью и сделал главным героем своей ставшей классической «Киевской Руси», выдержавшей несколько изданий. Концепция древнерусского феодализма рождалась в горячих спорах, зачастую, схоластических, т.к. противниками Г. оказывались поклонники ещё более странной «рабовладельческой формации». Но были и те, кто обращал внимание на наличие в Киевской Руси сильных пережитков первобытности. Однако, и те и другие противники Г. или сошли со своих позиций, или канули в горниле сталинских репрессий. При этом нет оснований самого Г. представлять неким монстром. Судя по всему, это был интеллигентный человек, прекрасный организатор науки. Помимо Киевской Руси, постоянным предметом исследований Г. было крестьянство. Этот интерес был непосредственно связан с феодальной «формацией». Ряд работ Г. в этой области венчает фундаментальная история крестьянства, которая носит то же название, что и знаменитая книга И.Д.Беляева: «Крестьяне на Руси». В ней историк продолжил изучение феодализма и высказал ряд идей, которые оказали огромное влияние на ближайшую по времени историографию, но сейчас полностью изжиты исторической наукой: о вторичном закрепощении в странах к востоку от Эльбы, о роли барщины в становлении крепостничества и т.д. Свои идеи о феодализме Г. распространил на южных и западных славян, стараясь подтвердить свою концепцию сравнительно-историческими наблюдениями. Эти его труды интересны мобилизацией огромного материала, источниковедческими наблюдениями, но также ныне имеют лишь историографическое значение. Данный вывод относится и к истории права, т.к труды историка по своему интересны, но наивны в своей социологизации и мало дают для современного понимания памятников права. Впрочем, заслуги Г. в публикации как памятников права ( например, фундаментальное издание Русской Правды), так и других ранне -, и позднесредневековых источников трудно переоценить. Для полноты картины необходимо вспомнить работы Г. посвященные героической борьбе русского народа за свою независимость, истории Золотой Орды, некоторым сторонам движения Степана Разина и многие другие. Ещё раз восхитившись организационной деятельностью Г. в области науки, надо отметить, что степень его влияния и его роль можно осознать только в общем контексте далёкой уже от нас советской эпохи.
