Разве это можно забыть? Разве это были люди? Животные себя так не ведут…
Из документальных хроник о зверствах немцев:
«После освобождения Сталинграда в яме около здания, в котором размещалась немецкая комендатура, было обнаружено 323 трупа женщин, 69 трупов стариков, 84 трупа мужчин и 50 трупов детей.
Все трупы были обезображены и носили следы пыток. У 139 женщин руки были заломлены назад и связаны проволокой, причем у некоторых вырезаны груди, обрезаны уши, обрублены пальцы, руки и ноги. На трупах мужчин обнаружены выжженные каленым железом или вырезанные ножом пятиконечные звезды; у некоторых распороты животы».
Из письма генерал-полковника Вермахта Готхарда Хейнрици:
«Я сказал Бейтельшпахеру, чтобы он не вешал партизан ближе, чем в ста метрах от моего окна. Не самый приятный вид с утра. «
(7 ноября, Грязново)
«Во вторник с утра, к заключительному аккорду наших боев с бандитами, я полетел на юг. В целом уничтожено около 600 бандитов и разрушено до 50 их лагерей. Тем не менее остатки все еще шляются по большому лесу.»
(Отчет семье, 11 июня 1943)
Из дневника обер-лейтенанта 4-й танковой дивизии Хенфельда:
‘Отношение к местному населению, к русским, белорусам было сдержанное и недоверчивое, но без ненависти. Нам говорили, что мы должны разгромить Сталина, что наш враг это большевизм. Но, в общем, отношение к местному населению было правильно назвать «колониальным». Мы на них смотрели в 41-ом как на будущую рабочую силу, как на территории, которые станут нашими колониями.
К украинцам относились лучше. Потому, что украинцы встретили нас очень радушно. Почти как освободителей. Украинские девушки легко заводили романы с немцами. В Белоруссии и России это было редкостью».
Из письма лейтенанта Эдвальда Лассена:
«К русским вообще нельзя иметь никакого сострадания, и бегущих русских мы уничтожаем в огромном количестве. Их трупы тысячами валяются на полях, на дорогах и на улицах деревень, и никто их не убирает и не хоронит. Мы должны радоваться, что фюрер оставил Сталина в дураках и ударил раньше, чем русские подготовились к отражению, так как если бы они приготовились, наше дело не пошло бы так хорошо. Теперь же каждому ясно, что исход войны предрешен, и песенка России спета».
Ефрейтор Георг Пфалер пишет своей матери в Саппенфельд:
«В маленьком городке мы пробыли три дня. По улицам бегали козы и козлята. Мы, долго не раздумывая, зарезали двух коз. Нашли 20 фунтов жира… Можешь представить себе, сколько мы съели за три дня. А сколько сундуков и шкафов перерыли, сколько маленьких «барышень» перепортили… Веселая теперь наша жизнь, не то, что в окопах…»
