Степан Бандера и его прихвостни — гитлеровские провокаторы! 1941 г.
ОПЕРАТИВНАЯ СВОДКА ГЕНЕРАЛЬНОГО ШТАБА КРАСНОЙ АРМИИ № 101
11 апреля 1942 г.
В течение 10.4 наши войска вели наступательные бои на любанском, вяземском направлениях; на остальных участках фронта, оставаясь на прежних рубежах, вели бои местного значения и производили перегруппировку сил.
1. Войска Карельского фронта вели оборонительные бои местного значения на мурманском направлении, на остальных участках, занимая прежние позиции, укрепляли их и вели боевую разведку. 14 сд одним батальоном 95 сп отразила атаку до роты противника в районе озер (5 км юго-вост. Бол. Зап. Лица). 82 погран. сп силами трех застав вел упорный оборонительный бой с батальоном противника в районе 5 км зап. Лутто (100 км зап. Мурманск). Одна застава этого же полка, будучи блокирована двумя ротами противника, вела бой в окружении в 20 км юго-зап. Лутто.
2. 7-я Отдельная армия продолжала оборонять прежние рубежи и вела активную боевую разведку. Положение частей армии без изменений. Погода: облачность 10 баллов при высоте до 200 м, видимость 1 км, ветер западный 2 м/сек, температура +2.
3. Войска Ленинградского фронта на левом крыле продолжали вести наступательные бои на любанском направлении; на остальных участках, оставаясь на прежних рубежах, вели огневой бой и разведку. Положение частей 23-й армии, Приморской опергруппы, 42-й и 55-й армий, Невской опергруппы без изменений. 8-я армия на правом фланге и в центре обороняла прежние позиции, на левом фланге вела наступательный бой за овладение опорными пунктами противника в районе Виняголово. 6 мор. бригада вела огневой бой в лесу непосредственно восточнее и юго-восточнее Виняголово. 80 сд одним сп атаковала Виняголово и другим сп наступала на кладбище (1 км сев. Виняголово), но, встретив сильное огневое сопротивление противника, успеха не добилась и производила частичную перегруппировку к левому флангу для возобновления атаки на кладбище. 1 огсбр вышла на дорогу Виняголово – Костово на участке 2,5 км зап. Виняголово, где и вела бой с мелкими группами противника; ее левофланговый батальон продолжал наступать вдоль дороги на юго-запад. Батальон 6 мбр вышел к просеке зап. отм. 59,3. 59 лыж. батальон занимал прежнее положение. Частями армии за 9 и 10.4 захвачены трофеи: 2 орудия ПТО, 1 миномет, 12 руч. пулеметов, 6 винтовок, 4 автомата, 20 противотанковых ружей, 3 склада с продовольствием и вещевым имуществом. 54-я армия в течение 10.4 вела бои за овладение опорными пунктами противника Макарьевская Пустынь и Дубовик. 311 сд с 124 тбр, 11 сд и 4 гв. ск с 98 тбр вели наступление, но, встретив организованное огневое сопротивление противника, успеха не имели и к 17.00 10.4 вели огневой бой на прежних рубежах. 294 сд продолжала укреплять прежний рубеж. 281 сд со 2 лыж. полком, преодолевая огневое сопротивление противника, вышла к ручью Полянский (3 – 4 км юго-зап. Дубовик). 198 сд с 122 тбр одним сп выдвинулась в район сараи (2,5 км сев.- зап. Липовик), имея остальные полки на прежнем рубеже. 285 сд с 16 тбр, 1015 сп, наступая на Дубовик, к 14.00 10.4 достигли центра этого пункта, где продолжали вести бой с противником, оказывающим огневое сопротивление из домов, приспособленных к обороне. 115 сд вела бой с противником на рубеже: 576 сп отм. 37,7, отм. 32,7; 638 сп в лесу левее 576 сп; положение остальных частей уточняется.
4. Войска Волховского фронта в течение 10.4, оставаясь на занимаемых рубежах, вели разведку противника и производили перегруппировку сил. 4-я армия занимала прежнее положение. 59-я армия закреплялась на занимаемых рубежах и частью сил вела бои по уничтожению противника на путях подвоза 378 и 267 сд в районе юго-зап. Мал. Опочивалово. Положение частей армии без изменений. 2-я ударная армия занимала прежнее положение. Части армии в 11.45 10.4 отбили атаку противника из района Ручьи в зап. направлении. 52-я армия, отражая контратаки мелких групп противника, продолжала вести бои на прежних рубежах. Войсками фронта за 10.4 уничтожено до 600 немцев. Погода: пасмурно, шел мокрый снег и дождь, местами туман, температура от 0 до +3.
5. Войска Северо-Западного фронта вели упорные бои с противником, пытавшимся наступать в направлении Рамушево, на остальных участках, оставаясь на прежних рубежах, вели огневой бой и разведку. 11-я армия на левом фланге вела упорный бой с противником, пытавшимся наступать в направлении Рамушево. 182 сд с 1276 сп ввиду разлива рек и подъема воды на озерах и болотах, главными силами отошла за р. Полисть и заняла оборону по вост. Берегу реки. 188 сд, 46 сбр, 254 и 84 сд занимали прежние оборонительные рубежи. 26 сд с 140 сп пыталась наступать в направлении Борисово, но, встретив организованное сопротивление противника, успеха не имела и продолжала вести бои в лесу (2 км вост. Борисово). 384 сд (без 1276 сп) вела бой у отм. 6,0 на шоссе Борисово Рамушево (3 км юго-вост. Борисово), фронтом на юго-запад. 180 сд с 116 сбр вела бой в районе развилки дорог и в лесу юго- зап. этой развилки, имея левый фланг на зап. опушке леса (2 км вост. Кудрово). 1-я ударная армия на правом фланге силами группы Захватаева и частями 129 сд вела бои за овладение Онуфриево, Великое Село, но успеха не имела и к 08.00 10.4 вынуждена была отойти в исходное положение. 1 гв. ск вел огневой бой на прежнем рубеже. 34-я армия обороняла прежние позиции. Резерв фронта 397 сд сосредоточилась в районе Кобылкино, имея один сп на большом привале в районе Афонасово, Демкино (60 – 65 км сев.-вост. Холм). Погода: облачность 10 баллов, шел мокрый снег и дождь, ветер юго- западный 3 – 4 м/сек, температура +5. Состояние дорог: проходимость вследствие наличия воды и разрыхленности снежного покрова значительно ухудшилась. На реках и озерах выступила вода.
5. Войска Калининского фронта в течение 10.4 на правом крыле продолжали вести наступательные бои местного значения в районах Холм и Велиж, в центре отражали контратаки противника юго-зап. Белый и вели наступление в направлении Оленино, на левом крыле, занимая прежние позиции, вели огневой бой и разведку. 3-я ударная армия частями 37 сбр и 33 сд вела бои в сев.-вост. Части г. Холм и овладела пятью кварталами. Положение остальных частей армии без изменений. 4-я ударная армия силами 51 сбр и 360 сд вела бой за овладение Болошки, клх. Сивец (5 – 7 км юго-зап. Велиж), остальными силами закреплялась на занимаемых рубежах и производила частичную перегруппировку. 16 гв. сд, сдав свой участок 599 сп 145 сд, сосредоточилась в районе Чернецово, Додоны, Семичево (4 – 5 км вост. Велиж). 334 сд, оставив один сп на прежнем рубеже, главные силы вывела в район Тивонцы, Мокрые Нивы (7 – 8 км южн. Велиж). Положение остальных частей армии без изменений. Группа Колпакчи отражала контратаки противника в направлениях Мужицкая (45 км юго-зап. Белый) и Цыгуны (13 км юго-зап. Белый). Бой продолжался. На остальных участках части группы удерживали занимаемое положение. 22-я армия на правом фланге силами 380, 155 и 362 сд вела наступательные бои в направлении Оленино, но успеха не имела. 30-я армия на всем фронте ударной группировки вела огневой бой. Положение частей армии без изменений. 39-я армия на правом фланге и в центре укрепляла занимаемые рубежи, на левом фланге силами 357 сд в 14.00 10.4 отбила атаку противника с двумя танками из района Монтровские на выс. 232,9 (20 км юго-вост. Оленино). Полк 357 сд, дравшийся в окружении в районе Монтровские, вышел из окружения. Положение остальных частей армии без изменений. 29-я армия занимала прежнее положение. 31-я армия в течение 10.4 вела огневой бой и готовилась с наступлением темноты возобновить наступление. 11 кав. корпус удерживал рубеж Ларино, Гутарово, Ордылево, Константиново, Белоусово, Волочек, Мостилово, Митюково (все пункты 37 – 55 км сев.-зап. Вязьма. Боевое охранение 24 кд под давлением противника силою до 200 чел. с бронемашинами, наступавшего от Богдановщина, оставила Петрово. Попытка противника развить наступление на Сумароково была отбита. Погода: пасмурно, дожди, туман, ветер южный, порывистый 5 – 10 м/сек, температура от 0 до +3.
7. Войска Западного фронта в течение 10.4 продолжали вести наступательные бои на вяземском, жиздринском направлениях и частью сил, действующих в тылу противника, вели ожесточенные оборонительные бои юго-вост. Вязьма; на остальных участках, оставаясь на прежних рубежах, вели огневой бой и разведку. 20-я армия в течение 10.4 укрепляла занимаемые рубежи, огнем и действиями разведгрупп уничтожала противостоящего противника. Положение частей армии без изменений. 5-я армия с 06.30 10.4 частями ударной группировки продолжала вести наступление на узлы сопротивления противника в рощах 1 км южн. Курмень, сев. и южн. Кузьмино, но, встретив сильное сопротивление, успеха не имела. 33-я армия частями Западной группировки, действующими в тылу противника, вела напряженные оборонительные бои и под давлением пехоты противника с танками, наступавшими с юга и севера в 10.00 10.4 оставила Манулино, Вяловка, Дрожжино. Части Восточной группировки армии вели огневой бой на прежних рубежах. 43-я армия в 07.00 10.4 возобновила наступление и, встречая упорное сопротивление противника, имела незначительное продвижение, которое существенных изменений в положении частей армии не внесло. 49-я армия, частями ударной группировки продолжала вести наступательные бои, но, встретив упорное сопротивление противника, успеха не добилась. Части армии отбили неоднократные контратаки противника с большими для него потерями. 50-я армия в течение 10.4 продолжала закрепляться на занимаемых рубежах. Положение частей армии без изменений. 4 вдк. Боевое охранение под давлением противника оставило Жуковка. Положение остальных частей корпуса без изменений. Положение частей группы Белова без изменений. 16-я армия в первой половине дня 10.4 вела наступательные бои на жиздринском направлении, но успеха не имела. Погода: пасмурно, низкая облачность, временами дождь и мокрый снег, ветер западный 4 – 6 м/сек, температура от 0 до +4.
8. Войска Брянского фронта в течение 10.4 закреплялись на занимаемых рубежах и активных боевых действий не вели. Положение частей фронта без изменений. Погода: пасмурно, шел дождь и снег, ветер южный 5 – 8 м/сек, температура +1 +3, На реках продолжается подъем уровня воды.
9. Войска Юго-Западного фронта закреплялись на занимаемых рубежах и вели разведку. Погода: облачность, ветер юго-восточный и южный 2 – 5 м/сек, температура +3 – +6. Реки Корень, Герасим вскрылись, идет ледоход. Река Сев. Донец в верховье вскрылась, идет ледоход, подъем уровня воды от 130 до 200 см, а на участке 6-й армии 230 – 300 см. Дороги труднопроходимы для всех видов транспорта.
10. Войска Южного фронта в течение 10.4 занимали прежние позиции, укрепляли их и вели боевую разведку. Положение частей фронта без изменений. Погода: ветер южный 2 – 3 м/сек, температура от 0 до -3. Дороги труднопроходимые.
11. Войска Крымского фронта в течение 10.4, оставаясь на прежних рубежах, вели огневой бой и разведку. Ночная атака на высоту с кладбищем и выс. 66,3 в ночь на 10.4 успеха не имела. Погода: ясно, +8. Дороги проходимы для всех родов войск и транспорта.
12. ВВС фронтов в течение 10.4 ввиду плохих метеоусловий, вели ограниченные боевые действия. Произведено 546 самолето-вылетов, их них по войскам противника – 436, на прикрытие своих войск – 75, на разведку – 35. Уничтожено и повреждено: 1 танк, 12 автомашин, 4 орудия, 2 жд вагона, рассеяно и частично истреблено до батальона пехоты противника. В воздушных боях и ЗА 10.4 уничтожено 16 самолетов противника. Наши потери не вернулись на аэродромы 2 самолета. По дополнительным данным за 8.4.42 ВВС ВМФ произвели 234 самолето-вылета. Потери – не вернулся на свой аэродром 1 самолет.
Заместитель начальника Оперативного управления Генерального штаба Красной Армии генерал-майор ИСАЕВ
Военный комиссар Оперативного управления Генерального штаба Красной Армии бригадный комиссар РЫЖКОВ
ЦАМО. Ф. 28(16). Оп. 1072. Д. 481в. Л. 114 – 121. Подлинник.
Оперативная сводка Совинформбюро
Утреннее сообщение 11 апреля
В течение ночи на 11 апреля на фронте каких-либо существенных изменений не произошло.
Вечернее сообщение 11 апреля
В течение 11 апреля на фронте чего-либо существенного не произошло.
За 10 апреля сбито в воздушных боях и уничтожено на аэродромах 17 немецких самолётов. Наши потери — 5 самолётов.
Нашими кораблями в Баренцевом море потоплен транспорт противника водоизмещением в 7.000 тонн.
АЛЕКСАНДР НОВИКОВ — НОВЫЙ КОМАНДУЮЩИЙ ВВС КРАСНОЙ АРМИИ
11 апреля новым командующим ВВС Красной армии стал Александр Александрович Новиков, еще через две недели его назначат и заместителем наркома обороны по авиации. В этих должностях он будет трудиться до конца войны. Назначение Александра Александровича состоялось в разгар организационных преобразований в ВВС. Шло формирование ударных авиагрупп. Части и соединения дальнебомбардировочной авиации были реорганизованы в авиацию дальнего действия во главе с Александром Головановым. Но сам факт смены в столь трудный для страны момент командующего ВВС связан не столько с задачами, сколько с персоной предшественника Александра Новикова — Павла Фёдоровича Жигарева .
Жигареву, назначенному командующим ВВС 29 июня 1941, пришлось восстанавливать работу авиации в условиях тяжелых потерь, понесенных в первые дни войны. Ему, например, принадлежала инициатива создания мобильных авиарезервов Ставки Верховного Главнокомандования.
Но зимой 1942 ВВС провели Вяземскую десантную операцию, которая закончилась провалом — в этом была вина Жигарева. Но лучше всего портрет командующего ВВС в двух историях описал в мемуарах будущий Главный маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов :
«… я был вызван в Ставку и там встретился с командующим ВВС. Ставились задачи фронтовой авиации. Нужно было прикрыть выгрузку стрелковой дивизии на одной из фронтовых станций.
— Вы можете это выполнить? — обратился Сталин к Жигареву.
— Могу, товарищ Сталин, — ответил Жигарев.
— А хватит ли у вас на все истребителей? — последовал опять вопрос.
— Хватит, товарищ Сталин.
— Ну, хорошо. Мы об этом сообщим фронту, — сказал Сталин. Получив задание для своей дивизии, я попросил П. Ф. Жигарева принять меня, чтобы уточнить нашу дальнейшую боевую работу.
— Хорошо, поедемте со мной. Действительно, мне на вас жаловались, что вы не всегда выполняете поставленные штабом ВВС задачи.
По приезде в штаб ВВС был вызван начальник штаба, чтобы срочно выделить полк истребителей для прикрытия выгрузки войск. Начальник штаба не сходя с места сказал: «Вы же, товарищ командующий, знаете, что истребителей у нас нет». Положение Жигарева оказалось не из легких…
Раздался звонок по «кремлевке». Звонил Сталин, спрашивал — дано ли распоряжение о выделении истребителей. Что-то ответит Жигарев?! «Истребители, товарищ Сталин, выделены. С утра прикрытие выгрузки войск будет обеспечено». Посмотрев на начальника штаба, я встретил его изумленный взгляд. Мы с недоумением смотрели на Жигарева, который, как ни в чем не бывало, положил трубку и спросил меня, какие есть вопросы.
Доложив положение дел, я просил командующего каким-то образом отрегулировать постановку задач. Были вызваны оперативные работники, и командующий дал им указание, чтобы перед тем как ставить дивизии те или иные задачи, спрашивать — есть ли задания от Ставки. Задания Ставки выполнять немедленно, без предварительных докладов штабу ВВС, отмечая проделанную работу в боевых донесениях. Вопрос был решен. Мы распрощались. Для меня так и осталось неизвестным — как Жигарев, не имея истребителей, вышел тогда из положения?…»
Удивительный человек: так врать Верховному. Но это не самая вопиющая история. Вторая, более интересная история, после которой Жигарев и был снят, ниже. https://t.me/historyWWII/7762
11 апреля 1942. Как командующий ВВС Красной армии Жигарев врал в лицо Сталину, и что с ним стало…
Эта история хорошо известная, в мемуарах будущий Главный маршал авиации Александр Евгеньевич Голованов ее подробно описал. Произошла встреча, по словам Голованова, в начале апреля, но могла случиться и в конце марта. По журналу посещений у Сталина, Жигарев, Шахурин и Голованов пересекались регулярно.
«…Не помню точно день, но это, кажется, было весной, в апреле, мне позвонил Сталин и осведомился, все ли готовые самолеты мы вовремя забираем с заводов. Я ответил, что самолеты забираем по мере готовности.
— А нет ли у вас данных, много ли стоит на аэродромах самолетов, предъявленных заводами, но не принятых военными представителями? — спросил Сталин.
Ответить на это я не мог и попросил разрешения уточнить необходимые сведения для ответа.
— Хорошо. Уточните и позвоните, — сказал Сталин.
Я немедленно связался с И. В. Марковым, главным инженером АДД . Он сообщил мне, что предъявленных заводами и непринятых самолетов на заводских аэродромах нет. Я тотчас же по телефону доложил об этом Сталину. [168]
— Вы можете приехать? — спросил Сталин.
Войдя в кабинет, я увидел там командующего ВВС генерала П. Ф. Жигарева, что-то горячо доказывавшего Сталину. Вслушавшись в разговор, я понял, что речь идет о большом количестве самолетов, стоящих на заводских аэродромах. Эти самолеты якобы были предъявлены военной приемке, но не приняты, как тогда говорили, «по бою», то есть были небоеспособны, имели различные технические дефекты.
Генерал закончил свою речь словами:
— А Шахурин (нарком авиапромышленности. — А. Г. ) вам врет, товарищ Сталин.
— Ну что же, вызовем Шахурина, — сказал Сталин. Он нажал кнопку — вошел Поскребышев. — Попросите приехать Шахурина, — распорядился Сталин.
Подойдя ко мне, Сталин спросил, точно ли я знаю, что на заводах нет предъявленных, но непринятых самолетов для АДД. Я доложил, что главный инженер АДД заверил меня: таких самолетов нет.
— Может быть, — добавил я, — у него данные не сегодняшнего дня, но мы тщательно следим за выпуском каждого самолета, у нас, как известно, идут новые формирования. Может быть, один или два самолета где-нибудь и стоят.
— Здесь идет речь не о таком количестве, — сказал Сталин. Через несколько минут явился А. И. Шахурин, поздоровался и остановился, вопросительно глядя на Сталина.
— Вот тут нас уверяют, — сказал Сталин, — что те семьсот самолетов, о которых вы мне говорили, стоят на аэродромах заводов не потому, что нет летчиков, а потому, что они не готовы по бою, поэтому не принимаются военными представителями, и что летчики в ожидании матчасти живут там месяцами.
— Это неправда, товарищ Сталин, — ответил Шахурин.
— Вот видите, как получается: Шахурин говорит, что есть самолеты, но нет летчиков, а Жигарев говорит, что есть летчики, но нет самолетов. Понимаете ли вы оба, что семьсот самолетов — это не семь самолетов? Вы же знаете, что фронт нуждается в них, а тут целая армия. Что же мы будем делать, кому из вас верить? — спросил Сталин.
Воцарилось молчание. Я с любопытством и изумлением следил за происходящим разговором: неужели это правда, что целых семьсот самолетов стоят на аэродромах заводов, пусть даже не готовых по бою или из-за отсутствия летчиков? О таком количестве самолетов, находящихся на аэродромах заводов, мне слышать не приходилось. Я смотрел то на Шахурина, то на Жигарева. Кто же из них прав? [169]
Невольно вспомнилась осень 1941 года, когда Жигарев обещал Сталину выделить полк истребителей для прикрытия выгружавшейся на одном из фронтов стрелковой дивизии, а оказалось, что истребителей у него нет. Как Павел Федорович тогда вышел из весьма, я бы сказал, щекотливого положения? Не подвел ли его и сейчас кто-нибудь с этими самолетами? Алексея Ивановича Шахурина я уже знал как человека, который не мог делать тех или иных заявлений, а тем более таких, о которых сейчас идет речь, предварительно не проверив, да еще не один раз, точность докладываемых в Ставку данных.
И тут раздался уверенный голос Жигарева:
— Я ответственно, товарищ Сталин, докладываю, что находящиеся на заводах самолеты по бою не готовы.
— А вы что скажете? — обратился Сталин к Шахурину.
— Ведь это же, товарищ Сталин, легко проверить, — ответил тот. — У вас здесь прямые провода. Дайте задание, чтобы лично вам каждый директор завода доложил о количестве готовых по бою самолетов. Мы эти цифры сложим и получим общее число.
— Пожалуй, правильно. Так и сделаем, — согласился Сталин. В диалог вмешался Жигарев:
— Нужно обязательно, чтобы телеграммы вместе с директорами заводов подписывали и военпреды.
— Это тоже правильно, — сказал Сталин.
Он вызвал Поскребышева и дал ему соответствующие указания. Жигарев попросил Сталина вызвать генерала Н. П. Селезнева, который ведал заказами на заводах. Вскоре Селезнев прибыл, и ему было дано задание подсчитать, какое количество самолетов находится на аэродромах заводов. Николай Павлович сел за стол и занялся подсчетами.
Надо сказать, что организация связи у Сталина была отличная. Прошло совсем немного времени, и на стол были положены телеграммы с заводов за подписью директоров и военпредов. Закончил подсчет и генерал Селезнев, не знавший о разговорах, которые велись до него.
— Сколько самолетов на заводах? — обратился Сталин к Поскребышеву.
— А у вас? — спросил Сталин, обращаясь к Селезневу.
— У меня получилось семьсот два, — ответил Селезнев.
— Почему их не перегоняют? — опять, обращаясь к Селезневу, спросил Сталин.
— Потому что нет экипажей, — ответил Селезнев. [170]
Ответ, а главное, его интонация не вызывали никакого сомнения в том, что отсутствие экипажей на заводах — вопрос давно известный.
Я не писатель, впрочем, мне кажется, что и писатель, даже весьма талантливый, не смог бы передать то впечатление, которое произвел ответ генерала Селезнева, все те эмоции, которые отразились на лицах присутствовавших, Я не могу подобрать сравнения, ибо даже знаменитая сцена гоголевский комедии после реплики: «К нам едет ревизор» — несравнима с тем, что я видел тогда в кабинете Сталина. Несравнима она прежде всего потому, что здесь была живая, но печальная действительность. Все присутствующие, в том числе и Сталин, замерли и стояли неподвижно, и лишь один Селезнев спокойно смотрел на всех нас, не понимая, в чем дело… Длилось это довольно долго.
Никто, даже Шахурин, оказавшийся правым, не посмел продолжить разговор. Он был, как говорится, готов к бою, но и сам, видимо, был удивлен простотой и правдивостью ответа.
Случай явно был беспрецедентным. Что-то сейчас будет?! Я взглянул на Сталина. Он был бледен и смотрел широко открытыми глазами на Жигарева, видимо, с трудом осмысливая происшедшее. Чувствовалось, его ошеломило не то, почему такое огромное число самолетов находится до сих пор еще не на фронте, что ему было известно, неустановлены были лишь причины, а та убежденность и уверенность, с которой генерал говорил неправду.
Наконец, лицо Сталина порозовело, было видно, что он взял себя в руки. Обратившись к А. И. Шахурину и Н. П. Селезневу, он поблагодарил их и распрощался. Я хотел последовать их примеру, но Сталин жестом остановил меня. Он медленно подошел к генералу. Рука его стала подниматься. «Неужели ударит?» — мелькнула у меня мысль.
— Подлец! — с выражением глубочайшего презрения сказал Сталин и опустил руку. — Вон!
Быстрота, с которой удалился Павел Федорович, видимо, соответствовала его состоянию. Мы остались вдвоем.
Сталин долго в молчании ходил по кабинету. Глядя на него, думал и я. Какую волю, самообладание надо иметь, как умел держать себя в руках этот изумительный человек, которого с каждым днем узнавал я все больше и больше.
Зачем он позвал меня и заставил присутствовать при только что происшедшем? Давал мне предметный урок? Может быть! Такие вещи остаются в памяти на всю жизнь. Как он поступит сейчас с генералом?
— Вот повоюй и поработай с таким человеком. Не знает даже, что творится в его же епархии! — наконец заговорил Сталин, прервав ход моих мыслей. [171]
Я по-прежнему молчал. Говорить что-либо в оправдание генерала было явно бесцельно. Осуждать и возмущаться только что происшедшим — значит подливать масла в огонь и окончательно губить человека. Поистине неважно чувствует себя свидетель подобных сцен, да еще когда видит, что от него ждут ответа.
Сталин ходил по кабинету, а я молчал. Наконец он обратился ко мне:
— Придется нам с вами выправлять дело.
Столь неожиданный поворот обескуражил меня. Однако дальнейшее мое молчание могло повлечь за собой уже и определенные решения, поэтому я заговорил:
— На таком деле, товарищ Сталин, должен быть свободный от всего другого человек, который хорошо знает организацию ВВС и долго в ней проработал. Те огромные задачи, которые возложены вами на АДД, требуют круглосуточного внимания и полного напряжения сил. Если это будет нарушено, я не могу вам обещать, что дальнейшее развитие АДД пойдет так, как оно идет сейчас. А это будет значить, в ваших руках не будет той ударной силы в тысячу самолетов, на которую вы рассчитываете. То дело, на которое вы меня поставили, — знакомое мне дело. Что же касается фронтовой авиации, то в тактике ее применения я не разбираюсь, специального военного образования у меня нет, а поэтому и пользы от моей деятельности там никакой не будет. Я прошу вас никуда меня не перебрасывать и дополнительной работы мне не давать. Я буду рад, если справлюсь с тем, что поручено мне сейчас.
Сталин слушал меня внимательно. Немного походив, он подошел ко мне и спросил:
— Скажите честно, вы не хотите или действительно не можете?
— Все, что я вам, товарищ Сталин, сказал, — честно.
— Ну хорошо, — немного подумав, сказал Сталин. — Вы, видимо, правы. Пусть все остается между нами. Всего хорошего.
Распрощавшись, я вышел и по дороге все размышлял об этом необычном и все еще загадочном для меня человеке, а также о событиях и эпизодах, которым в жизни приходится быть свидетелем…»
А что же стало дальше с Жигаревым? Согласно приказу Народного комиссара обороны № 136 от 4 мая 1942 и в соответствии с постановлением Совета Народных Комиссаров Союза ССР от 26 апреля 1942 года № 588 «О назначении заместителями Народного комиссара обороны тт. Новикова А. А., Аборенкова В. В., Воробьева М. П. и Румянцева А. Д.» — снят с должности командующего ВВС Красной Армии и назначен командующим ВВС тылового Дальневосточного фронта… https://teletype.in/@ww_ii/7Y24XYYY5qL
Франц Гальдер «Военный дневник»
11 апреля 1942 года, 294-й день войны
Обстановка. Крупные атаки на Керчь снова отбиты, сорвана попытка противника высадить десант на западное побережье Крыма. Русский флот — в море. К восточному участку фронта группы Клейста противник подтягивает крупные силы. Перебрасываются войска с юго-запада в район Сухиничей. Противник наносит мощный удар по южному флангу группы Руоффа (4-я танковая армия). Перед фронтом войск Моделя продолжается передвижение войск на запад. Русские перебрасывают свои войска по ночам от Торопца на юго-восток. Очень напряженное положение в районе Холма. На участке Зейдлица достигнуты незначительные успехи. Обстановка у Погостья несколько разрядилась.
Совещание у фюрера. Предложения группы армий «Центр» о наступлении на Осташков и Торопец отклонены. Пока никаких наступательных действий не предпринимать. Провести в соответствии с приказом «рокировку» войск на запад и юг.
Разработка приказа на проведение операции «Блау» (ранее — «Зигфрид»)http://militera.lib.ru/db/halder/1942_04.html