Фотомонтаж от «Русского исполина» — Лев Михайлович Доватор
Лев Михайлович Доватор родился 20 февраля 1903 года в селе Хотино Мартиновской волости Лепельского уезда Витебской губернии, в семье простого крестьянина. Окончил сельскую школу и в 1921 году — школу второй ступени в посёлке Улла.
Работал в Витебске на льнопрядильной фабрике. В 1922 году был избран секретарём Хотинского волостного комитета комсомола, а затем секретарём сельского комитета бедноты. Окончил годичную совпартшколу в Витебске в 1923 году.
В сентябре 1924 года был призван в ряды РККА и направлен на должность заведующего складом при штабе 7-й кавалерийской дивизии Западного военного округа. В феврале 1925 года был направлен на учёбу на Военно-химические курсы, находившиеся в Москве, по окончании которых с июня 1925 года служил на должностях инструктора-химика и командира химвзвода 7-й кавалерийской дивизии.
В сентябре 1926 года был направлен в Борисоглебско-Ленинградскую кавалерийскую школу комсостава РККА. В 1928 году вступил в ряды ВКП(б).
По окончании кавалерийской школы Доватор в сентябре 1929 года был назначен на должность командира взвода 27-го кавалерийского полка (5-я кавалерийская дивизия, Северо-Кавказский военный округ). 1931 году полк был передислоцирован в город Кяхта (Бурят-Монгольская АССР), где был включён в состав ОКДВА.
По воспоминаниям жены Доватора Елены Лаврентьевны, он ранней весной 1931 года прибыл в пограничный с Монголией городок Троицкосавск (с 1934 года — Кяхта). В забайкальских гарнизонах служил до мая 1935 г. политруком 1-го кавполка 1-й Колхозной кавдивизии, а затем до апреля 1936 г. комиссаром отдельного разведэскадрона, а потом до поступления в академию командиром отдельного разведбатальона 93-й стрелковой дивизии.
В звании капитана он был отправлен на учебу в Военную академию им. Фрунзе, учась в которой с осени 1936 года, он зачем-то 22 ноября 1938 года написал свою автобографию, которая заканчивается стандартными для тех лет словами: «За границей не был. Под судом и следствием не находился»…
Скажем честно: один раз за границей красный командир Доватор все-таки побывал. Нигде в документах не сказано, куда и зачем он ездил — об отправке советских военных специалистов в Испанию официальные военные власти до поры помалкивали. На полгода уезжал Доватор «в секретнцую командировку в отдаленный военный округ», и семья регулярно получала от него письма, не имевшие обратного адреса и почтовых штемпелей на конверте. Были они теплыми, но довольно похожими: «жив-здоров — много работы — люблю-целую». Позже выяснилось, что как и у других советских военных, побывавших в Испании, письма были написаны заранее, а потом их регулярно подкладывали в почтовый ящик— чтобы семья не волновалась.
«Потом отец вдруг вернулся и привез всем заграничные подарки: мне — курточку с невероятно длинной молнией и плиссированную юбку; маме — отрез коричневого шелка, из которого она сшила вечернее длинное платье, — вспоминает Рита Львовна. — Себе же он вез и не довез набор патефонных иголок, но оказалось, что их ввоз в СССР был запрещен, поэтому перед досмотром он высыпал их в море, осталась только красивая коробочка с картинкой собаки, слушающей граммофон».
Позже как-то он обмолвился, что на родину плыл морем, что их судно бомбили фашистские самолеты, и даже показывал как это происходило, используя утюг в качестве корабля. Судя по ставшей известной позже его кличке «Лесник», Доватор был в группе «товарища Альфреда» (Станислава Алексеевича Ваупшасова), старшего военного советника командарма 14-го Партизанского корпуса. Группа, работая со спецшколами 14-го корпуса, и сама участвуя в боях, «обучала рядовой и офицерский состав корпуса подрывному и диверсионному мастерству, разрабатывала планы боевых операций, перебрасывала партизанские отряды в тыл вражеских войск. В их обязанности входило и обеспечение безопасности членов Политбюро ЦК Испании».
Доватор изучал и тактику применения франкистами в боях марокканской кавалерии, которая превосходила республиканскую как по численности, так и по тактике. Оказалось, что марокканская кавалерия добивалась значительных успехов в боях только в сочетании с мотопехотой , бронемашинами и мотоциклами с пулемётами. Такие части там назывались «быстрыми» и, возможно, именно они дали Доватору подсказку будущих рейдов, позволяющих эффективно использовать кавалерию в современной маневренной войне. Во всяком случае, вскоре после его возвращения из Испании тяжелые кавалерийские корпуса Красной Армии стали расформировываться.
По окончании с красным дипломом академии в мае 1939 года Л.М. Доватор получает назначение в Москву — начштаба Особого отдельного кавполка, а с ноября того же года — начштаба 36-й Особой кавалерийской Краснознаменной ордена Ленина бригады им.Сталина.
Располагались кавалеристы в Хамовнических казармах, напротив находились конюшни, учебное поле и манеж, где шли занятия по верховой подготовке и джигитовке. В них Доватор был подлинным мастером, поэтому его во главе лучших кавалеристов даже привлекали к съемкам конных эпизодов фильмов, которые порой велись и на учебном поле кавдивизии. В фильме «Александр Невский», снимавшемся в 1938-1939 гг, именно Доватор дублировал Н. Черкасова, игравшего князя, в эпизодах конных сражений.
В марте 1941 года Доватор был назначен начальником штаба 36-й Особой кавалерийской Краснознаменной ордена Ленина дивизии им.Сталина, которая базировалась вблизи западной границы в г. Волковысске.
Перейдя в 36 кавдивизию, большую часть времени Доватор проводил в Волковысске, однако часто приезжал в Москву по делам, заодно готовя семью к переезду на новое место службы. С каждым приездом все мрачнее становились его прогнозы о неизбежной войне. Несмотря на это, семейные сундуки с вещами были упакованы и отправлены на Запад.
Сохранилось удостоверение от 1 июня 1941 г. на проезд всей семьи в Волковысск. Рита Львовна утверждает, что где-то на учениях вблизи границы отец простудился и во второй половине июня лежал с острым радикулитом в военном госпитале в Серебряном переулке на Арбате. Внезапно мать получила телеграмму из Волковысска от его нового командира дивизии генерал-майора Зыбина «Лев Михайлович семью не привозите тчк квартира занята». Семья считает, что это был условный знак для того, чтобы не везти семью навстречу неизбежной войне.
Перед самой войной Доватора перед войной наградили орденом «Красной Звезды». 22 февраля 1941 г. закончились проходившие с 23 января «сборы начальников разведотделов военных округов и армий для налаживания деятельности данных отделов в период перехода с мирного на военное время». Руководил сборами начальник 7-го отдела Разведуправления. Участники сборов выступили с целым рядом конкретных предложений по повышению боевой готовности разведки в условиях войны с Германией. В частности, предлагалось развернуть разведотделы округов и армий по штатам военного времени, полностью обеспечить их техникой и экипировкой, организовать базы на своей территории на глубину до 400 километров на случай вынужденного отступления и т. п.»
Доватор участвовал в работе этих сборов, возможно даже сделал доклад об использовании в Испании кавалерии в организации рейдов в тыл противника, а также по закладке складов оружия и боеприпасов и создании партизанских баз на территории, которую мог захватить противник в случае войны. В день окончания сборов некоторые участники их были награждены. В числе награждённых оказался и Доватор.
Этими сборами завершался целый период подготовки к войне, начавшийся 23 декабря 1940 г. совещанием высшего командного состава РККА, и закончившийся стратегическими играми 13 января и принятием Сталиным 15 января решения о назначении Жукова начальником Генштаба. Первое же, что сделал новой начальник Генштаба — организовал разработку мобилизационного плана на 1941 год, потребовав значительного увеличения производства боеприпасов.
В своей книге «Воспоминания и размышления» Жуков пишет:
«В течении весны 1941 года центральными снабженческими органами Наркомата обороны была проделана большая работа по увеличению неприкосновенных запасов всех приграничных западных округов за счет государственных резервов… Окружные артиллерийские склады пополнялись значительным количеством боеприпасов за счет баз Наркомата обороны».
В первые дни войны полковник Доватор находился на лечении в госпитале в Москве, поэтому к своей дивизии не смог добраться из-за того, что она попала в окружение. Вскоре он был зачислен в распоряжение штаба Западного фронта.
Орденом «Красное Знамя» он был награжден 9 августа 1941 г.
Не странно ли: начало войны, Красная Армия отступает, ее части то и дело оказываются в окружении и гибнут, а полковник, из-за лечения в госпитале не попавший к началу боевых действий в свою часть, получает боевой Орден. В чем же состоял подвиг Доватора?
В наградном листе, подписанном генерал-адьютантом Главкома Западного направления маршала Тимошенко генерал-майором Белокосковым, сказано:
«В период боев с германским фашизмом с 11 июля полковник ДОВАТОР выполнял ответственные задачи Главнокомандующего по передаче оперативного приказа соединениям, также по доставке боеприпасов на передовые позиции. 16 июля, выполняя приказ Главнокомандующего, обнаружил мотомехотряд противника, двигающийся к Красному (Смол.обл.). Полковник Доватор организовал разрозненные части и с ними ударил по врагу и выбил его из Красного. Несмотря на сложную боевую обстановку полковник ДОВАТОР все задачи Главнокомандующего выполнил полностью и в срок.За образцовое выполнение приказа Командования и за проявленные храбрость и отвагу ходайствую полковника ДОВАТОР — наградить ОРДЕНОМ «КРАСНОЕ ЗНАМЯ».
10 июля немцы начали наступление на Смоленск. Что же на следующий день было поручено полковнику Доватору, потребовавшее не просто доставки соединениям приказов Сталина, но и боеприпасов для их выполнения? Какими силами он смог это сделать?
В тот же день командиру 57-й танковой дивизии полковнику Мишулину в один день было присвоены звания Героя Советского Союза и генерал-лейтенанта танковых войск (минуя звание генерал -майора)! И произошло это… 24 июля 1941 г., т.е. в тот самый день, когда было подписано представление на Доватора. Мало того — они оба воевали на Западном фронте и даже в одних местах. А за два дня до этого был подписан Указ о присвоении звания Героя Советского Союза капитану-танкисту Кадученко- зам. командира батальона танков Т-34 в 57-й танковой дивизии Мишулина. Совершенно очевидно, что все трое участвовали в какой-то важнейшей боевой операции, порученной лично Сталиным.
Фактически причиной всех этих награждений стал успешный первый боевой залп ракетных установок М-13 — «Катюш» — произведенный 14 июля 1941 года батареей капитана Флёрова по скоплению железнодорожных составов на станции Орша-Товарная. Вот каким, скорее всего, было «ответственное поручение» Сталина Доватору: в условиях начавшегося немецкого наступления он должен был прорваться в штаб 16-й Армии и получить танковое и пехотное прикрытие для сопровождения батареи Флёрова в передвижении по тылам противника. Затем после выполнения задачи вывести батарею на территорию, занятую советскими войсками.
Все это было выполнено в период 11-16 июля. Это подтверждают и даты на сохранившихся в семье Доваторов письмах отца: «7 июля 41 г. Смоленск. Я доехал благополучно… Адрес пока неизвестен». «10 июля 41 г. …Письма буду писать на почту до востребования…». Значит он выехал из Москвы уже после выступления Сталина по радио и его возвращения к делам, т.е. мог получить особое задание и полномочия даже лично от него.
Стоит отметить еще один факт. 15 июля, т.е. на следующий день после первого залпа батареи Флёрова, был разгромлен батальон 52-го немецкого химического полка, причем это осуществил «при совместной атаке тяжелых и легких танков огнеметный танковый батальон» (перечисленный состав наших сил совпадает с тем, которым располагали Доватор, Мишулин и Кадученко). В тот же день был нанесен удар снарядами РС-82 по «немецкому десанту» в районе Рудни.
В июле-сентябре 1941 года Доватор собирает на фронте окруженцев, выходящих из неприятельского тыла, и реорганизует две кавалерийские дивизии — 50-ю Кубанскую под командованием полковника И.А. Плиева и 53-ю Ставропольскую во главе с комбригом К.С. Мельником, прибывшие с юга в Старую Торопу.
По воспоминаниям Плиева именно на реке Межа в районе озера Емлень, молодой подтянутый полковник при знакомстве представившийся «офицером связи штаба фронта» возглавил Отдельную кавалерийскую группу Западного фронта и повёл её в первый рейд по тылам противника.
Главными целями рейда стали, в первую очередь, стратегические и, во вторую, оперативные склады, на которые они выходили (уже захваченные даже отбивали у противника), доставляли боеприпасы артиллерийским и минометным частям, вооружали и обеспечивали боеприпасами местные партизанские отряды и взрывали все, что не могли вывезти.
тратегической задачей рейдов Доватора считается перерезание коммуникаций и срыв снабжения наступающих немецких войск c целью замедления его темпов, что позволяло выйти из окружения советским 16-й и 20-й Армиям через бутылочное горлышко Соловьевской и других переправ на Днепре. Там были наведены несколько понтонных мостов, который каждый день разносила в клочья немецкая авиация, а ночью саперы быстро восстанавливали их и до рассвета по ним шел нескончаемый поток отступающих советских войск.
Героически оборонял переправы специальный сводный отряд полковника Лизюкова из группы Рокоссовского, усиленный батареями ракетных установок М-8 и М-13. После каждого их залпа немецкие части отступали и долго не появлялись (иногда в течении нескольких дней), пользуясь чем тысячи красноармейцев и командиров успевали переправляться на левый берег Днепра. Беда была в том, что после 3-х — 4-х залпов запас ракетных снарядов у каждой батареи иссякал. И только группа Доватора, вскрывая известные ему стратегические склады, могла подвезти эти ракетные и другие боеприпасы. Поэтому Доватор считался одним из активных участников обеспечения Соловьевских переправ, а в публикациях о нем даже иногда ошибочно указывается, что именно за них он был награжден орденом «Красная Знамя».
Доваторцы во главе со своим командиром участвовали также в обороне Ратчинской переправы вплоть до ее взрыва.
Доватор стал первым в Красной Армии кавалеристом, использующим ракетные установки. Так что его кавгруппа шла в атаку на немецкие части не только с саблями, вот чем и он, и его боевые результаты отличались от других кавалеристов, в том числе и использующих рейдовую тактику.
После сдачи Смоленска по мере приближения фронта к Москве все сложнее становилась добыча и доставка боеприпасов из стратегических складов. Кавгруппу Доватора все больше стали использовать как линейное соединение, использующее ракетные установки — вьючный и санный варианты. Это позволяло быстро перебрасывать ее на нужные участки фронта целиком или по частям — дивизиями.
В октябре кавалерийская группа Доватора участвовала в оборонительных боях на шоссе Белый — Ржев, прикрывая отступление стрелковых соединений на волоколамском направлении, а затем провела ряд наступательных боёв в районе Истринского водохранилища и Солнечногорска.
20 ноября Отдельная кавалерийская группа была переименована в 3-й кавкорпус (нового, 1941 г, формирования), который 26 ноября был переименован во 2-й гвардейский кавалерийский корпус.
11 декабря корпус под командованием Л. М. Доватора был передислоцирован в район Кубинки и после рейда по тылам противника к 19 декабря вышел к реке Рузе, где передовые части 2-го гвардейского кавалерийского корпуса (22-й и 103-й полки 20-й кавалерийской дивизии) вышли в район деревни Палашкино (Рузский район, Московская область), где находились 2-й батальон 472-го пехотного полка, 3-й батальон 7-го пехотного полка и 9-я батарея 252-го артиллерийского полка 252-й пехотной дивизии Вермахта При осмотре в бинокль позиций противника перед боем генерал-майор Доватор был смертельно ранен пулемётной очередью.
Указом Президиума Верховного Совета СССР от 21 декабря 1941 года гвардии генерал-майору Доватору Льву Михайловичу за мужество и героизм, проявленные в боях с немецко-фашистскими захватчиками, посмертно присвоено звание Героя Советского Союза.
Лев Михайлович Доватор был кремирован на территории Донского кладбища, до 1959 года урна с прахом стояла в самом крематории. Похоронен на Новодевичьем кладбище.
Источник: https://www.polkrf.ru/news/1295/polkovodtsyi_rossii_general_dovator/
