Фото письма рассказа красноармейца В. И. Шильцова
17 февраля 1944 г. во время боя за деревню Летовицы немцы захватили в плен 47 раненых бойцов, сержантов и офицеров и учинили над ними чудовищную расправу. Все раненые были подвергнуты садистским пыткам и злодейски умерщвлены. На груди одного офицера, немцы разжигали костер, у другого офицера — снят череп, и черепная коробка набита газетами. Девушки-сан-инструкторы Новикова Екатерина и Шелотовская Анастасия раздеты до гола, тела их изрезаны ножами, груди вырезаны. Рядовой Mарунов и еще два бойца, личность которых установить не удалось, замучены и сожжены. Остальные военнослужащие были также подвергнуты пыткам и издевательствам; у многих из них отрезаны носы, выколоты и выжжены глаза, вырезаны половые органы.
Акт подписали: майор Банковский, капитан Быков, старший лейтенант Антонов, старший лейтенант Замиралин, лейтенант медицинской службы Бондаренко.
17 февраля 1944 г.
КАК ФАШИСТЫ СОЖГЛИ НАШИХ РАНЕНЫХ БОЙЦОВ В ЗАОЗЕРЬИ
Рассказ красноармейца В. И. Шильцова, спасшегося от расправы немцев
Он лежит на койке в госпитале. На лбу его, на левой щеке — черные наплывы, как куски расплавленной смолы. И нижняя часть носа вся черная, как бы залепленная смолой. Но это не смола. Это расплавленное человеческое мясо.
Василия Ивановича Шильцова жгли немцы. Он один из тех красноармейцев, которые находились в здании, подожженном фашистами на станции Заозерье.
Только двум красноармейцам — Шильцову и Малкину—удалось спастись. Они выползли из огня и притворились мертвыми. Вот что рассказал красноармеец Шильцов:
«Это было в первом часу дня. Немцы подожгли здание, где мы находились. Сразу же загорелась солома, поднялось пламя. Вскоре сверху начали падать сгоревшие балки. Многие бойцы и командиры сгорели, а нас, которые выползли в дверь, немцы стали расстреливать из автоматов и винтовок. Сам я лежал близко к двери. Я сполз с крыльца, перевалился через трупы и лег ничком, притворился мертвым. Смотрел в бок и видел все, что делали немцы. Они подходили к красноармейцам и командирам, которые еще шевелились, и тут же пристреливали их. У меня горела пола шинели, огонь дошел до тела, очень болело бедро. Снег подо мной растаял. Я тихонько рукой зачерпнул немного воды и хотел потушить шинель. Немец это заметил и тут же выстрелил мне в голову. Вот тут на лбу у меня ожог. Это от пули, которая прошла около моего лба — немец промахнулся. И я тогда снова притворился мертвым. Я видел, как один боец, раненный в руку, выполз из дома, и его немцы застрелили. Командир нашего минометного взвода старшина Волков сгорел в огне. Хороший был командир. И медицинская сестра тоже сгорела. Среди сгоревших были тяжело раненные, которые даже ползти не могли. Они задыхались в дыму, медленно сгорали на огне. А остальных — человек семьдесят — немцы добили возле дома.
Когда немцы отошли от дома, они оставили патрулей — следить за нами и пристреливать тех, кто пошевелится. Я неподвижно лежал до вечера. Шинель загасла, во всем теле была страшная боль, но я терпел и, наконец, увидел, как бегут вперед наши. Я им сказал:
— Спасайте, ребята. Совсем я обожжен и закоченел от холода.
Меня быстро уложили-на волокушу и отправили в медсанбат».
Материал взят из «СБОРНИК МАТЕРИАЛОВ О ЧУДОВИЩНЫХ ЗЛОДЕЯНИЯХ НЕМЕЦКО-ФАШИСТСКИХ ЗАХВАТЧИКОВ В ЛЕНИНГРАДСКОЙ ОБЛАСТИ» Стр 58.
