Фото: И. В. Сталин
Л.И. Брежнев сделал немало шагов в процессе реабилитации И.В. Джугашвили (Сталина). Однако, он сделал бы куда больше, если бы не резкая негативная реакция общественности в ответ на эти действия.
По словам Александра Бовина, Брежнев «относился к Сталину с уважением… Он симпатизировал Сталину и внутренне не мог принять его развенчание«. Леонид Ильич объяснял свою позицию: «Сталин очень много сделал и, в конце концов, под его руководством страна выиграла войну — ему ещё воздадут должное«. «Как ни удивительно, — вспоминала племянница генсека Любовь Брежнева, — дядя предугадал, что после смерти его будут так позорить. Он, я помню, сказал: «У народа нет памяти». И привёл пример Сталина». «Он (народ) быстро меня забудет, — заметил Леонид Ильич, — и даст себя обмануть, как будто в первый раз. За Сталина шли на смерть, а потом топтали его могилу ногами«.
Что сделал Брежнев:
При Хрущёве тело бывшего вождя вынесли из Мавзолея, памятники разрушили, изображения на зданиях и в метро — стёрли. Государственный гимн превратился в «песню без слов» (в нём упоминалось запретное имя). Оно исчезло с карты страны, из названий улиц, только в некоторых городах Грузии сохранились «улицы Джугашвили». Всю эту кампанию язвительно высмеял анекдот тех лет: «На надгробной плите Сталина выбили надпись: «Иосиф Джугашвили, участник Тифлисской демонстрации».
1. Впервые Брежнев упомянул Джугашвили (Сталина) в торжественном докладе по случаю 20-летия Победы 9 мая 1965 г. Историк С. Семанов вспоминал: «Речь эта передавалась по всем каналам радио и телевидения в прямом эфире, я смотрел… как и миллионы граждан, очень внимательно… И вот Брежнев зачитал упомянутый краткий текст. Что началось в зале! Неистовый шквал аплодисментов, казалось, сотрясет стены Кремлевского дворца, так много повидавшего. Кто-то стал уже вставать, прозвучали приветственные клики в честь Вождя. Брежнев, окруженный безмолвно застывшим президиумом, сперва оторопело смотрел в зал, потом быстро-быстро стал читать дальнейшие фразы текста. Зал постепенно и явно неохотно затих, А зал этот состоял как раз из тех, кто именуется «партийным активом», то есть тех лиц, которые именуются «кадровым резервом». Это был именно ИХ глас«.
2. Не только Брежнев, но и его окружение предпринимало шаги. По словам авторов письма, о котором пойдёт речь дальше, «в последнее время в некоторых выступлениях и в статьях в нашей печати проявляются тенденции, направленные, по сути дела, на частичную или косвенную реабилитацию Сталина». Джугашвили (Сталин) вернулся в исторические фильмы, романы, книги. Когда он появлялся на экране, в кинозале среди зрителей нередко вспыхивали аплодисменты. Некоторые водители стали прикреплять портреты Сталина к ветровому стеклу своих автомобилей.
3. Вскоре в «Правде» появилась статья историка академика В.Г. Трухановского, в которой говорилось, что положение о «периоде культа личности» является антиисторическим понятием.
4. Стихотворение молодого поэта Феликса Чуева «Зачем срубили памятники Сталину?» не было опубликовано, но его машинописные копии передавали из рук в руки. Позже Чуев вспоминал: «Мне приходило изрядное количество писем: одни читатели разделяли мои чувства, другие обещали расстрелять у Кремлевской стены». Текст стихотворения:
Зачем срубили памятники Сталину?
Они б напоминали о былом
могуществе, добытом и оставленном
серьёзным, уважаемым вождём.
В любое время и во время оно
стоять на мёртвом — боже упаси!
Покойника, по древнему закону,
не принято тревожить на Руси.
По мёртвому ходить не полагалось,
могилу разворачивать — грешно.
Такая нам история досталась —
России вечно что-то суждено.
И столько было у неё величеств!
Мне как-то дед сказал: — Помаракуй,
всё культ да культ…
Была такая личность —
и потому, наверно, был и культ.
И что вы там о нём ни говорите,
как ни судите горько, горячо,
оставил он шинель, потёртый китель
да валенки подшитые ещё.
Но он к тому ж оставил государство
с таким авторитетом на земле,
что, милый мой, тут некуда деваться —
себя представьте хоть на миг в Кремле.
И всё, что обозначил он устами,
под стать ему лишь было одному.
— Какой ты Сталин?
Я ещё не Сталин! —
говаривал он сыну своему.
И на священной каменной трибуне
в седой мороз седьмого ноября
он верил в тех, что верили в июне,
спокойно о победе говоря.
Какая ж клокотала в нём природа
и как он исполински понимал,
когда здоровье русского народа
он высоко над миром поднимал!
Неужто так же сумрачно и тихо
он убивал на русском языке,
какую правду он унёс, владыка,
в своём рябом, оббитом кулаке?
Она первична, правда, а не слава,
она за ним стояла у руля,
её не свалишь краном с пьедестала
и не зароешь даже у Кремля.
Мы знали правду, дети перелома,
мы, дети безотцовщины, войны,
в кирпичных городах и на соломе
его улыбкой были спасены.
Быть может, мы любили безответно —
к такой любви не прикоснётся тлен.
Мы Сталина любили беззаветно,
какую веру дали нам взамен?
Мы верили, а веру убивали…
Но от неверья трижды тяжело,
и «Сталин — наша слава боевая»
мы пели вызывающе и зло.
Уже нам просто верить надоело,
уже нам подоспело всё узнать.
Не наше дело — это наше дело,
как будто маму обижают, мать.
И правда, перечёркнутая кровью
отцовских непридуманных времён,
то наша правда, кровная, сыновья, —
мы были б хуже, если бы не он.
Мы очень непростое поколенье,
нам донести тот пламень и накал,
чтоб первозданно полыхало «Ленин»,
чтоб обжигал «Интернационал»!
На наши плечи падает Россия,
на молодость надеется сейчас,
так думайте ж, ребята непростые, —
теперь никто не думает за нас.
Да будет шаг наш точным и могучим!
И это вера, а не просто крик.
За это гибли лучшие из лучших,
и гибли от врагов и от своих.
А кто ходил по Мавзолею Ленина
и получал особые пайки?
Но, если спросят наше поколение:
— А были ль вообще большевики?
Я знаю их.
Они меня растили.
Горело свято на дверях «Партком».
Несытые строители России,
я тоже с детства был большевиком.
Как все, я грыз макуху с аппетитом,
и счастлив был,
и гордый был, как все.
Я сын его. И я необъективен.
Ведь это ж не о ком-то —
об отце.
1959-1965.
Другое свое стихотворение Чуев опубликовал в журнале «Молодая гвардия». Здесь была та же тема:
Когда-нибудь, я знаю, это будет,
и руки у кого-нибудь дойдут,
и выстроят такое зданье люди,
не выстроят, верней, а возведут.
В нем будет так: все имена Героев
и полной Славы кавалеры все
сойдут на мрамор, золотые, строем
в непозабытой воинской красе.
Там будут сотни, тысячи портретов!
Комдивы Севастополя, Дуги —
над картою, с биноклем, у лафетов,
папахи, полушубки, сапоги…
Пусть этот блеск червонится парадом,
но правды не убавит этот блеск:
там Сталинград зовется Сталинградом,
герои там и Тула, и Смоленск.
Пусть, кто войдет, почувствует зависимость
от Родины, от русского всего.
Там посредине — наш Генералиссимус
и маршалы великие его.
Советские Ермоловы, Тучковы —
никто там не останется в тени.
В молчании, спокойны и суровы,
к потомству будут вопрошать они.
Письмо 25 деятелей науки, литературы и искусства
В ответ появилось открытое письмо 25 деятелей советской науки, литературы и искусства Л. И. Брежневу против реабилитации И. В. Сталина — открытое письмо деятелей науки, литературы и искусства, написанное 14 февраля 1966 г. о недопустимости «частичной или косвенной реабилитации И. В. Сталина». Весной 1966 г. Эрнст Генри поручил Марлену Кораллову собирать подписи к этому письму деятелей искусства (так были получены подписи Олега Ефремова, Марлена Хуциева, Георгия Товстоногова, Майи Плисецкой, Павла Корина). Подписи известных физиков собирал сам Генри. Как вспоминал Сахаров: «Сейчас я предполагаю, что инициатива нашего письма принадлежала не только Э. Генри, но и его влиятельным друзьям (где – в партийном аппарате, или в КГБ, или еще где-то – я не знаю). Генри ни в коем случае не был «диссидентом».
В своём письме деятели культуры высказывали своё «глубокое беспокойство» по поводу возможности частичного пересмотра решений XX и XXII съездов, после того как, по мнению авторов, стало известно о «поистине страшных фактах о преступлениях Сталина»: «Нам до сего времени не стало известно ни одного факта, ни одного аргумента, позволяющих думать, что осуждение культа личности было в чём-то неправильным. Напротив, трудно сомневаться, что значительная часть разительных, поистине страшных фактов о преступлениях Сталина, подтверждающих абсолютную правильность решений обоих съездов, ещё не предано гласности«.
Говорилось об ответственности Джугашвили (Сталина) за гибель бесчисленных невинных людей, неподготовленность страны к Великой Отечественной войне, отход от ленинских норм в партийной и государственной жизни. Джугашвили (Сталин), по мнению авторов письма, «извратил идею коммунизма». И «любая попытка» реабилитации Сталина привела бы к замешательству «в самых широких кругах» советского общества и молодёжи, осложнила бы отношения с зарубежной интеллигенцией, западными компартиями, которые расценили бы её как «нашу капитуляцию перед китайцами». Письмо, как уже ясно из его названия, подписали 25 весьма известных в СССР человек:
- Академик АН СССР Лев Арцимович, лауреат Ленинской и Сталинской премий
- Олег Ефремов, главный режиссёр театра «Современник»
- Академик АН СССР Пётр Капица, дважды Герой Социалистического Труда, лауреат Сталинских премий
- Валентин Катаев, член Союза писателей, лауреат Сталинской премии
- Академик АХ СССР Павел Корин, народный художник СССР, лауреат Сталинской премии, лауреат Ленинской премии
- Академик АН СССР Михаил Леонтович, лауреат Ленинской премии
- Академик АН СССР Иван Майский
- Виктор Некрасов, член Союза писателей, лауреат Сталинской премии
- Борис Неменский, член Союза художников, лауреат Сталинской премии
- Константин Паустовский, член Союза писателей
- Академик АХ СССР Юрий Пименов, народный художник РСФСР, лауреат двух Сталинских премий
- Майя Плисецкая, народная артистка СССР, лауреат Ленинской премии
- Андрей Попов, народный артист СССР, лауреат Сталинской премии
- Михаил Ромм, народный артист СССР, лауреат Сталинских премий
- С. Н. Ростовский (Эрнст Генри), член Союза писателей, лауреат премий Воровского
- Академик АН СССР Андрей Сахаров, трижды Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Сталинской премий
- Академик АН СССР Сергей Сказкин, лауреат Сталинской премии
- Борис Слуцкий, член Союза писателей
- Иннокентий Смоктуновский, член Союза кинематографистов, лауреат Ленинской премии
- Академик АН СССР Игорь Тамм, лауреат Нобелевской премии, Герой Социалистического Труда, лауреат Ленинской и Сталинских премий
- Владимир Тендряков, член Союза писателей
- Георгий Товстоногов, народный артист СССР, лауреат Ленинской и двух Сталинских премий
- Марлен Хуциев, заслуженный деятель искусств РСФСР
- Академик АХ СССР Семён Чуйков, народный художник СССР, лауреат двух Сталинских премий
- Корней Чуковский, член Союза писателей, лауреат Ленинской премии
Председатель КГБ СССР В.Е. Семичастный в записке в ЦК КПСС от 15 марта указал: «Инициатором этого письма и основным автором является известный публицист Ростовский С.Н., член Союза советских писателей, печатающийся под псевдонимом Эрнст Генри, в свое время написавший также получившее широкое распространение так называемое «Открытое письмо И.Эренбургу», в котором он возражает против отдельных положительных моментов в освещении роли Сталина…. Как видно, главной целью авторов указанного письма является не столько доведение до сведения ЦК партии своего мнения по вопросу о культе личности Сталина, сколько распространение этого документа среди интеллигенции и молодежи. Этим, по существу, усугубляются имеющие хождение слухи о намечающемся якобы повороте к «сталинизму» и усиливается неверное понимание отдельных выступлений и статей нашей печати, направленных на восстановление объективного, научного подхода к истории советского общества и государства, создается напряженное, нервозное настроение у интеллигенции перед съездом. Следует отметить, что об этом письме стало известно корреспонденту газеты «Унита» Панкальди, а также американскому корреспонденту Коренгольду, который передал его содержание на США«.
Письмо 13 деятелей науки, литературы и искусства
Распространение информации о письме привело к тому, что 25 марта того же года ещё 13 деятелей науки и культуры также отправили письмо в Президиум ЦК под названием «Письмо тринадцати», выразив свою поддержку авторам письма 25. Авторы послания добавили, что «реабилитация Сталина в какой бы то ни было форме явилась бы бедствием для нашей страны и для всего дела коммунизма». ПОдписали его:
- П. Ф. Здродовский — микробиолог и иммунолог, действительный член АМН СССР, лауреат Ленинской и Сталинской премий, Герой Социалистического Труда
- В. М. Жданов — учёный-вирусолог, эпидемиолог и организатор здравоохранения, действительный член АМН СССР
- П. М. Никифоров — старый большевик-историк, член партии с 1904 года
- С. С. Смирнов — писатель, лауреат Ленинской премии
- И. Г. Эренбург — писатель, трижды лауреат Сталинской премии
- И. В. Ильинский — народный артист СССР, трижды лауреат Сталинской премии
- В. Д. Дудинцев — писатель
- А. Н. Колмогоров — математик, академик АН СССР, лауреат Сталинской премии
- Б. Л. Астауров — биолог, член-корреспондент АН СССР
- А. И. Алиханов — физик, академик АН СССР, трижды лауреат Сталинской премии
- И. Л. Кнунянц — химик, академик АН СССР, трижды лауреат Сталинской премии
- Г. Н. Чухрай — кинорежиссёр, заслуженный деятель искусств РСФСР, лауреат Ленинской премии
- В. И. Мурадели — композитор, дважды лауреат Сталинской премии
Реакция на письма: Бовин: «Вызывает. Сидит хмурый, явно расстроенный. Теребит в руках бумагу:
— Читайте.
Читаем. Текст приблизительно такой: как только посмели эти негодяи даже подумать о реабилитации заклятых врагов партии и советского государства. Таких ревизионистов не только нужно немедленно гнать из ЦК, но и вообще из партии. И подписи важных официальных академиков».
— Доигрались, — невесело пошутил Леонид Ильич, — скоро вас реабилитировать придётся«.
Что продолжал делать Брежнев и его окружение:
5. Воспоминания маршала Конева «Сорок пятый» опубликовали в 1966 г., где было написано, что, вопреки заявлениям Хрущёва, И.В. Джугашвили (Сталин) активно участвовал в разработке важнейших и успешных боевых операций Красной Армии.
6. В книге «Солдатский долг» маршал К.К. Рокоссовский рассказал о впечатлениях от разговоров с Джугашвили (Сталиным), которые в корне противоречили созданному Хрущёвым образу вождя, как человека с дурным, капризным характером, грубо обращавшимся с окружающими.
7. Следующее упоминание о вожде Брежнев сделал в ноябре 1966 г. в Грузии. Он перечислил 7 грузинских революционеров, Джугашвили (Сталин) был назван в общем ряду, по алфавиту. Но только его имя слушатели встретили аплодисментами.
8. В 1970 г., был установлен 1-й в СССР после 1961 г. новый памятник Джугашвили (Сталину) — бюст на его могиле на Красной площади.
9. На этом оправдание Джугашвили (Сталина) приостановилось. Хотя многие ветераны войны требовали вернуть Волгограду имя Сталина. Как вспоминал бывший руководитель столицы Виктор Гришин, в Кремль «часто шли письма от волгоградцев: верните нам славное имя Сталинград. Их даже на Политбюро показывали«. На что Леонид Ильич «просто сказал: есть такие письма… но не стоит, наверное. Хотя вон в Париже есть и площадь Сталинграда, и улица«. Впрочем, ветеранам всё-таки сделали небольшую уступку, в характерном духе эпохи («шаг вперёд-полшага назад»): в городе на Волге появился новый проспект — Героев Сталинграда.
Реабилитация Брежневым противников Джугашвили (Сталина)
К чести Брежнева стоит отметить, что реабилитировать пытались не только Джугашвили (Сталина), но и его «врагов народа», революционеров. В ноябре 1967 г. торжественно отмечали 50-летие Октября. Ещё летом Брежневу подготовили черновик доклада к этой годовщине. А. Бовин: «Мы попробовали осторожненько начать реабилитацию ближайших сподвижников Ленина: Троцкого, Бухарина, Зиновьева, Каменева. И вставили в доклад аккуратную фразу, что, мол, большая роль в октябрьском перевороте принадлежит следующим товарищам«
В перестройку по той же самой схеме состоялась «реабилитация Бухарина». А тогда Брежнев отказался от их реабилитации: «Ребята, я вам ничего не говорю, но вы поймите, партия ещё не готова. Не поймут нас. Не пришло ещё время«.
Подведём итоги: во многом заслуга именно Л.И. Брежнева в том, что И.В, Джугашвили (Сталина) вновь стали понимать на щит. Уже тогда в 1960-е гг. Видимой реакции властей на письма не последовало, но не было пересмотра решений XX и XXII съездов об осуждении культа личности Сталина. Я не являюсь поклонником Джугашвили (Сталина), но и вымарывать его из страниц учебников было перебором. Потому такая реакция вполне очевидна. Просто мы никак не можем остановиться на чём-то цельном: мы всегда либо — за чёрное, либо — за белое. Ну, а я в своих материалах пытаюсь показать, что есть обе стороны, и они вполне могут сочетаться друг с другом. Истина не имеет сторон и цветов.
Автор: Глеб Алексушин
источник: https://zen.yandex.ru/media/
