Астроном на троне. Звездная история «кассельского Коперника»

отadmin

Ноя 5, 2021
Астроном на троне. Звездная история «кассельского Коперника»

Когда в 1546 году началась Шмалькальденская война, ландграф Филипп Гессенский отправил старшего сына Вильгельма в мирный и спокойный Страсбург. Он шел воевать против своего императора и понимал, что закончиться это может чем угодно, поэтому счел нужным спрятать наследника в безопасном месте. Чтобы спешный отъезд не выглядел бегством, было объявлено, что Вильгельм направляется в Страсбург для завершения образования. Это вполне соответствовало распространенной в аристократической среде практике, отправлять молодых наследников в разные города и страны для обучения наукам, и ни у кого не могло вызвать вопросов. Впрочем, науками 14-летний Вильгельм действительно очень интересовался и вообще показывал себя способным юношей.

Естественно, ему подобрали лучших учителей. Одним из наставников стал Иоганн Штурм – основатель и первый ректор гимназии, которая через двадцать лет превратится в Академию, а многими годами позже в университет, – да и прочие ему не уступали. Кто-то из них заинтересовал молодого человека астрономией – познакомил с трудами «классиков», показал, как вычислять положение небесных тел. Так началась удивительная история правителя-звездочета, единственная в своем роде в этом полном потрясений столетии.

Страсбург во второй половине 16 века. Гравюра из атласа Брауна/Хогенберга Civitates Orbis Terrarum
Страсбург во второй половине 16 века. Гравюра из атласа Брауна/Хогенберга Civitates Orbis Terrarum

Тем временем протестантская немецкая аристократия воевала с католическим императором. Филипп Гессенский и саксонский курфюрст Иоганн Фридрих – два политических предводителя Реформации, вокруг которых объединились перешедшие в новую веру германские правители для защиты своих интересов и совместной борьбы. Отец Вильгельма считался одной из самых значимых политических фигур своего времени. Харизматичный, решительный, готовый переворачивать мир и ломать устои, он сделал ставку на новую идеологию, пошел против римского папы и императора. Он стал ландграфом в возрасте четырех лет, рос, оторванный от матери, практически в качестве заложника, в доме первого советника отца в атмосфере постоянной борьбы за власть между советником и вдовствующей ландграфиней. Стараниями матери император уже в тринадцать лет – раньше срока – объявил его совершеннолетним. А в шестнадцать Филипп в сопровождении 400 вооруженных рыцарей появился на Вормсском рейхстаге – том самом, где император Карл V заслушал уже отлученного от церкви Мартина Лютера, официально осудив его учение, – и публично принял сторону опального реформатора.

Филипп I Гессенский (1504-1567)
Филипп I Гессенский (1504-1567)

Вильгельм не отличался крутым нравом и мощными амбициями отца. В пятнадцать лет он больше всего интересовался книгами, научными беседами и новейшими измерительными инструментами – после знаменитого Аугсбурга Страсбург являлся одним из центров высоких технологий и славился своими мастерами и техническими диковинками. Однако научные занятия прервались самым неприятным образом: в апреле 1547-го ландграф срочно вызвал сына домой, передал ему бразды правления, назначил в помощь нескольких советников, а сам поехал сдаваться императору. К слову сказать, не зная, когда вернется и вообще вернется ли живым. Протестанты проиграли войну. После того, как второй вождь союза, саксонский курфюрст Иоганн Фридрих в одной из битв попал в плен, Филиппу также пришлось сложить оружие, и следующие пять лет он провел в заключении в испанских Нидерландах.

Так в пятнадцать лет Вильгельм стал правителем Гессена. Почти пустая казна, отец – государственный преступник (Карл V официально объявил имперскую опалу), и оставалось только гадать, не появятся ли завтра у стен Касселя императорские войска. Не самые лучшие условия, чтобы попробовать себя на троне.

Но он справился. Нашел в себе смелость открыто не подчиниться Аугсбургскому интериму – императорскому указу от 15 мая 1548 года, требовавшему от протестантов признать главенство римского папы и вернуться к католическому порядку богослужений. Годом позже пережил смерть матери – единственного оставшегося рядом близкого человека, который мог направить и поддержать. Рискуя всем, возглавил остатки гессенской армии в новом походе протестанткой коалиции против Карла V. Однако когда в 1552 году в битве при Инсбруке протестанты обратили императора в бегство, после чего заставили его подписать в Пассау мирное соглашение и освободить ландграфа Филиппа и курфюрста Иоганна Фридриха, Вильгельм с облегчением передал отцу все государственные дела и посвятил себя тому, чем хотел заниматься на самом деле, – астрономии.

Вероятно, еще в Страсбурге он познакомился с великолепной книгой Astronomicum Caesareum (1540) Петера Апиана – придворного математикуса Карла V, считавшегося тогда чуть ли не величайшим астрономом современности. Книга содержала в себе так называемые воллвелы (volvelle) – конструкции из бумажных дисков, наложенных один на другой. Вращая диски по отношению друг к другу, читатель получал информацию о положении Солнца, Луны и планет в разные моменты времени. Своеобразные аналоговые вычислительные устройства. Конечно, воллвелы существовали и раньше, но Апиан превзошел всех, как по сложности (некоторые воллвелы содержали до шести дисков), так и по количеству (21 воллвел в книге из 60-листов). Вильгельм оказался так впечатлен этими удивительными конструкциями, что заказал себе такие же из медных дисков. На их основе кассельские мастера позже создали несколько уникальных астрономических часов.

Воллвелы из книги Петера Апиана Astronomicum Caesareum (1540) — смотреть карусель
Воллвелы из книги Петера Апиана Astronomicum Caesareum (1540) — смотреть карусель

Далее Вильгельм пригласил в Кассель астронома Андреаса Шёнера – сына знаменитого математика и астронома Иоганна Шёнера, чья научная заслуга состояла в обработке и публикации большого массива данных астрономических наблюдений, собранных его предшественниками – Региомонтаном и Вальтером – за 40 лет. Именно он посредством своей типографии ввел в научный оборот эти важнейшие сведения, которыми пользовался, в том числе, Коперник при разработке гелиоцентрической теории. Шёнер-младший объяснил будущему ландграфу методики наблюдений и расчетов, на несколько лет сделался его научным наставником, а также рассчитал для него таблицы движений планет с 1560 по 1600 годы.

Изучая труды самых знаменитых астрономов своей эпохи – Апиана, Региомонтана, Пурбаха и прочих – Вильгельм видел их недостатки, происходившие из неполноты имевшихся у авторов научных данных, а также обратил внимание на неполноту имевшихся тогда звездных каталогов, и в итоге пришел к выводу о необходимости регулярных систематических наблюдений. Собственно, точно к такому же выводу через полтора десятка лет пришел и другой астроном-аристократ – Тихо Браге. Просто иметь во дворце несколько дорогих астрономических инструментов, уметь ими пользоваться и время от времени разглядывать с их помощью ночное небо – это еще не наука. Систематические, регулярные наблюдения, сбор и анализ данных – вот наука. Именно этим Вильгельм и собирался заняться.

Кассель во второй половине 16 века. Гравюра из атласа Брауна/Хогенберга Civitates Orbis Terrarum
Кассель во второй половине 16 века. Гравюра из атласа Брауна/Хогенберга Civitates Orbis Terrarum

Гессен в те годы переживал период интенсивного развития после череды военных лет. Вернувшийся домой мятежный ландграф Филипп занялся дальнейшей консолидацией протестантских сил в империи и приведением в порядок собственных владений, чьи финансы серьезно подкосила Шмалькальденская война. Он провел решительную налоговую реформу и ряд других передовых реформ, превратив Гессен в одно из самых прогрессивных немецких государств. Вильгельм тоже занялся реализацией прогрессивного проекта – только не политического или экономического, а научного. Он строил первую в Европе обсерваторию.

Около 1560 года началась перестройка кассельского дворца: на юго-западном и юго-восточном углах к нему пристроили две трехэтажные башенки с террасами вместо обычной крыши, с которых открывался отличный вид на город и на все участки неба. На этих террасах Вильгельм расположил приобретенные инструменты: два секстанта, торкветум, азимутный квадрант и прекрасный небесный глобус – все достаточно крупных размеров, чтобы давать относительно точные для той эпохи результаты. Вероятно, в 1561 году обсерватория начала свою работу. Нельзя, конечно, со всей достоверностью утверждать, что это была первая научная обсерватория на территории Европы – вполне возможно, в античности уже существовало нечто подобное. Но в Европе Средневековья и Ренессанса она действительно стала первой. К сожалению, здание не сохранилось до нашего времени – Кассельский дворец сгорел в 1811 году во время наполеоновской оккупации из-за глупой случайности, нам остались только его изображения.

Кассельский дворец с башенками-обсерваториями по углам. Сгорел в 1811 году.
Кассельский дворец с башенками-обсерваториями по углам. Сгорел в 1811 году.

В этой обсерватории, имевшей не только штат профессиональных сотрудников, но и собственные научные программы – что для 16 века само по себе в новинку! – создали один из самых полных и точных звездных каталогов той эпохи, разработали новую методику наблюдений за звездным небом и сконструировали самые точные астрономические инструменты того времени. До конца 1570-х годов, когда Тихо Браге построил свой Ураниборг – первый научно-исследовательский институт в Европе, – Кассельская обсерватория являлась первым и единственным научным учреждением математико-астрономической направленности. При этом ее достижения в «большую» историю астрономии практически не вошли. В основном потому, что должным образом не презентовались и не пропагандировались в тогдашнем научном сообществе. По целому ряду причин ландграф не стремился их публиковать – и результаты схожих исследований, в конце концов, опубликовали другие.

Вильгельм оказался одним из тех ученых, кто легко поставил под сомнение авторитет Птолемея и других древних авторов. В его случае это произошло, видимо, из-за звезд: выяснив, что в каталоге Птолемея, которым тогда все еще пользовались астрономы, позиции многих звезд даны неточно, он загорелся идеей создать новый, гораздо более точный каталог. Применявшийся в 16 веке древний метод измерения звездных координат предполагал использование квадранта, секстанта или армиллярной сферы, а также знание точного положения других звезд, от которых и отсчитывались расстояния. Вильгельм открыл новый способ, для которого эти точки отсчета (которые ведь могли быть и неправильными) оказались не нужны, а измерения он проводил с помощью усовершенствованного азимутного квадранта – этот инструмент считается предшественником современного теодолита – и очень точных часов.

Фрагмент кассельского звездного глобуса с точно нанесенными звездами
Фрагмент кассельского звездного глобуса с точно нанесенными звездами

Результатом многолетней работы стал каталог с указанием точных позиций 1032 звезд, опубликованный, правда, уже после смерти ландграфа. Интересно, что другие астрономы, в том числе Тихо Браге, его прогрессивную методику не оценили. Лишь столетие спустя о ней вспомнил и начал применять англичанин Джон Флемстид – основатель и первый директор Гринвичской обсерватории. С этим именем ее теперь и связывают. Скепсис же современников происходил, в том числе, из технических трудностей: найти достаточно точные часы представлялось делом непростым.

У Вильгельма точные часы имелись. И не только они – своими инструментами Кассельская обсерватория славилась на всю Европу. На него работал Ханс Бухер из Аугсбурга, известного своими мастерскими. В 1561 году Германн Дипель из Гиссена и Эберт Бальдевайн из Марбурга изготовили для него знаменитые астрономические часы Wilhelmsuhr с несколькими циферблатами, которые показывали широту и долготу пяти планет, а также Луны и Солнца. Некоторое время эти часы считались самым сложным механическим инструментом из когда-либо созданных. Эберт Бальдевайн – архитектор, часовщик и механик – потом еще десять лет, с 1569 по 1579 годы, служил при дворе Вильгельма и создал много удивительных вещей и красивых зданий.

Знаменитые астрономические часы Wilhelmsuhr (1557-1562) Эберта Бальдевайна, смотреть карусель
Знаменитые астрономические часы Wilhelmsuhr (1557-1562) Эберта Бальдевайна, смотреть карусель

Как и всех астрономов того времени, Вильгельма очень занимала проблема календарной реформы и точного вычисления длины года. Система Птолемея эту проблему не решала. К тому же Вильгельму не слишком нравились сложные и многочисленные птолемеевские эпициклы, затруднявшие расчет движения небесных тел. Так что, пожалуй, нет ничего удивительного в том, что он стал коперниканцем. В те годы настоящих коперниканцев было еще очень мало. Молодой исследователь по достоинству оценил, во-первых, самостоятельно сделанные Коперником наблюдения и собранные и проанализированные им данные других ученых, и, во-вторых, предложенные им математические методы: точность разработанных на их основе в 1551 году «Прусских таблиц» по сравнению с созданными в 13 веке «Альфонсовыми таблицами» говорила сама за себя. И пусть современное компьютерное моделирование показало, что в реальности они не особенно точнее «Альфонсовых» и вообще не отличаются совершенством, но ученым 16 столетия они казались точнее. Вильгельма, вероятно, не слишком волновал тот факт, что математически совершенная гелиоцентрическая модель противоречила тогдашним физическим представлениям о мире.

За пятнадцать лет будущий ландграф сумел стать настоящим ученым, довольно известным в Европе. Конечно, не гигантом мысли масштаба Коперника или Кеплера, но вполне сравнимым по своим достижениям, допустим, с датчанином Тихо Браге. Он не посещал университетов (не только по причине бурных политических событий юности, а, скорее, из-за своего высокого статуса), зато нашел другие способы получения знаний, а уж в средствах на научные изыскания стеснен не был. Его, кажется, никто не ругал за «неподобающие» занятия, как чуть позже ругала своего старшего отпрыска могущественная аристократическая семья Браге. Да, пламенное увлечение астрономией выглядело весьма странным в среде европейской аристократии, но, в отличие от семьи Тихо, окружение Вильгельма рассматривало эти необычные занятия как хобби и поэтому не волновалось.

Ведь он не пренебрегал своими обязанностями будущего правителя. Представлял отца на церемониях и переговорах, занимался государственными делами, женился на «правильной» девушке – Сабине, дочери герцога Вюрттембергского – и готовился со временем принять власть.

Вильгельм и Сабина. Портрет работы Каспара ван дер Борхта, 1577 год
Вильгельм и Сабина. Портрет работы Каспара ван дер Борхта, 1577 год

Беспокоясь о будущем Гессена, протестовал против присвоения детям Филиппа от второго, морганистического брака титула рейхсграфов (после чего у них могли появиться претензии на наследство), отчего пожилой ландграф разгневался и изменил завещание, в котором первоначально собирался сделать Вильгельма единственным наследником. Кроме того, кто бы осмелился издеваться или шутить над странным увлечением будущего ландграфа или считать его «паршивой овцой» в стаде высшей аристократии после того, как он успешным пятилетним регентством доказал свои способности правителя?

Вильгельм, безусловно, любил астрономию всей душой. Хотелось ли ему когда-нибудь поступить так же, как поступил Тихо Браге – бросить все, отказаться от династических обязательств и полностью посвятить себя науке? Не имеет значения – ведь это было невозможным. Другие ставки. Гессен – это не родовое имение, замки и придворные должности, а один из ключевых политических субъектов империи и центр консолидации протестантских сил. Ландграф – глава пусть и маленького, но все же государства. Кроме того, Вильгельм, в отличие от Тихо, рос в очень неспокойное время и уже в раннем возрасте оказался поставлен перед суровой необходимостью: править, чтобы выжить. Наконец, он всем сердцем хотел стать достойным преемником отца, которого не всегда одобрял, но считал великим человеком.

Согласно завещанию Филиппа, после его смерти в 1567 году Гессен разделили между четырьмя сыновьями от первого брака. Примерно половину территории получил Вильгельм, теперь ландграф Гессен-Кассельский. После вступления на престол в возрасте 35 лет ему пришлось надолго забыть о научных изысканиях. На них у ландграфа просто не оставалось времени. Человек не может не спать ночами, наблюдая за звездным небом, если с утра у него запланирована масса государственных дел. Правитель не имеет права часами просиживать за расчетами и книгами, когда в приемной толпятся министры и послы, жаждущие его внимания и требующие от него решений, указаний, распоряжений.

Вильгельм IV Гессен-Кассельский в кругу советников. Фреска в Касселе, 1580 год.
Вильгельм IV Гессен-Кассельский в кругу советников. Фреска в Касселе, 1580 год.

И все же астрономия осталась для Вильгельма любовью на всю жизнь. Время от времени он находил возможность выкроить несколько ночных часов и брался за инструменты. Несмотря на колоссальную занятость, успевал знакомиться с новыми изданиями в этой области. А весной 1575 года охотно принял у себя молодого датского аристократа, также серьезно увлекавшегося его любимой наукой.

Тихо Браге было 28 лет, Вильгельму уже 42 – опытный ученый с солидным 20-летним опытом наблюдений за плечами. Когда датчанин подростком покупал свои первые книги по астрономии в Копенгагене, у будущего ландграфа уже строилась собственная обсерватория. Об их общении мы знаем в основном от Браге, из его бумаг и опубликованной переписки за 1585-1592 годы, которые, конечно же, дают довольно однобокое представление. Тихо, считавший себя великим астрономом, кажется, не отдавал должное талантливому коллеге в полной мере. Несмотря на дружеские отношения, существовало некоторое соперничество – а он не терпел соперников.

С другой стороны, в юном возрасте он, несомненно, вдохновлялся примером старшего товарища – человека, который при своем высоком положении занимался практической наукой, не обращая внимания на пересуды, и тратил большие деньги на инструменты и обсерваторию. Этот образ мог служить моральной поддержкой для юноши, чье окружение дружно не одобряло его «неподобающие» астрономические наклонности.

Тихо Браге, парадный портрет, 1586 год
Тихо Браге, парадный портрет, 1586 год

Они провели вместе около десяти дней и ночей в оживленных беседах и совместных наблюдениях. Выяснилось, что в 1572-1574 годах Вильгельм тоже наблюдал вспышку сверхновой – той самой, которую мы сегодня знаем как «сверхновая Тихо Браге». Такое поразительное событие он просто не мог пропустить. Ландграф пришел к тому же революционному для тогдашней науки выводу, что и Тихо: она гораздо дальше Луны и планет и расположена среди звезд. Но Браге опубликовал результаты своих исследований – и поэтому сверхновая теперь носит его имя, – а вот он не посмел. Ландграфам не полагалось заниматься подобными «глупостями».

Совместное времяпровождение прервалось внезапной тяжелой болезнью и смертью одной из дочерей Вильгельма. Чтобы не отвлекать его в час навалившегося горя и дать возможность скорбеть о потере вместе с семьей, Тихо уехал. При расставании они пообещали друг другу поддерживать переписку и в самом скором времени встретиться вновь. Но в реальности больше никогда не виделись, а переписка по астрономическим вопросам возобновилась лишь годы спустя.

Этот недолгий визит в Кассель имел далеко идущие последствия для обоих. После общения с молодым датчанином Вильгельм пересмотрел значение своей обсерватории. Он понял, что она может стать гораздо большим, чем просто личное увлечение, и нанял помощников для осуществления задуманных научных проектов. Их количество обычно не превышало двух-трех человек, но для эпохи, когда специализированных научных учреждений не существовало вообще, даже это – очень много. Имена кассельских ученых сегодня забыты, однако в свое время они внесли серьезный вклад в развитие науки: Пауль Виттих, Николаус Реймерс, Йост Бюрги – гениальный механик и часовщик, который изобрел логарифмы до Джона Нэйпира. В 1584 году в Касселе появился математик и астроном Кристоф Ротманн – именно он в последующие годы вел переписку с Ураниборгом – обсерваторией Тихо Браге.

Несколько работ Йоста Бюрги: астрономические часы, маленький механический небесный глобус, астролябия
Несколько работ Йоста Бюрги: астрономические часы, маленький механический небесный глобус, астролябия

А для датчанина ландграф без преувеличения стал человеком, изменившим его судьбу – ведь именно он вскоре после их встречи дал толчок профессиональной карьере великого астронома. В Дании Тихо чувствовал себя крайне неуютно. Он представлял собой одно сплошное разочарование для своей влиятельной семьи и прекрасно знал это: ни на военную, ни на государственную службу не хочет, к высоким должностям не стремится, семейными делами не занимается. Небо он, видите ли, рассматривает! Да еще открыто живет с простолюдинкой, публично называя эту особу низкого происхождения своей женой. В общем, он твердо решил эмигрировать и уже улаживал дела, связанные с предстоящим отъездом. Однако Вильгельм, прослышав во время его визита в Кассель об этих планах, написал датскому королю письмо, в котором настоятельно советовал обратить внимание на талантливейшего астронома и всячески поддержать его научные изыскания, которые покроют славой имя монарха и прославят Данию на весь мир. Это настоящий крупный ученый и величайшее украшение Дании, – писал Вильгельм, – таких людей нельзя отпускать из страны.

Фридрих II вызвал Браге к себе и предложил на выбор несколько имений и должностей, которые давали бы стабильный доход, не мешая заниматься наукой, – только чтобы астроном остался. Тихо отказался. И тогда король предложил ему остров. Целый небольшой остров для постройки обсерватории – крупнейшей и лучшей в Европе – плюс 500 талеров в год на ее обустройство и содержание. 22 февраля 1576 года Браге впервые ступил на остров Вен и осмотрел место, где должен был появиться знаменитый Ураниборг. Этот маленький островок сыграл огромную роль в истории астрономии.

Ураниборг — обсерватория Тихо Браге (конец 1570-х годов)
Ураниборг — обсерватория Тихо Браге (конец 1570-х годов)

Вильгельм умер в 1592 году, не дожив нескольких месяцев до 60 лет. Ранние биографы прославляли прежде всего его достижения как правителя, и совершенно справедливо: мудрой и честной политикой он укрепил свою страну и привел ее к процветанию. Это был период мира и благополучия между Реформацией, в которой принял активнейшее участие его отец, и Тридцатилетней войной, с ужасами которой пришлось иметь дело его сыну Морицу. Его ценная и плодотворная деятельность как ученого, которую он в соответствии с аристократическими приличиями того времени официально не афишировал, получила известность в узких научных кругах и впоследствии оказалась на долгое время забыта потомками. Так что сегодня, перечисляя значимых астрономов 16 столетия, практически никто не назовет имя Вильгельма Гессен-Кассельского. Впрочем, в Касселе есть Астрономическо-физический кабинет – небольшой музей, посвященный правителю-звездочету.

Astronomisch-Physikalisches Kabinett Kassel — музей научных инструментов, посвященный ландграфу Вильгельму
Astronomisch-Physikalisches Kabinett Kassel — музей научных инструментов, посвященный ландграфу Вильгельму

Когда ландграф все-таки решился на публикацию научных результатов обсерватории, то выходили эти тексты под именем ее шефа Кристофа Ротманна – знатным (тем более, настолько знатным!) особам, так или иначе увлекавшимся наукой или сочинительством, не полагалось издавать книги под собственным именем. Но в 1618 году голландский математик и астроном Виллеброд Снелл, в юные годы, кстати, трудившийся ассистентом у Тихо Браге, все-таки опубликовал в Лейдене данные астрономических наблюдений, проведенных лично Вильгельмом. На титульном листе гордо стояло имя ландграфа.

Автор: Ксения Чепикова

Источник: https://vk.com/@1285753-astronom-na-trone-zvezdnaya-istoriya-kasselskogo-kopernika

Астроном на троне. Звездная история «кассельского Коперника»

Астроном на троне. Звездная история «кассельского Коперника»

Астроном на троне. Звездная история «кассельского Коперника»

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *