Ильич начал работать помощником присяжного поверенного в марте 1892 года, после получения диплома. Практики у него никакой не было, самому — всего 22 года от роду, как нынешним выпускникам. Дела вёл самостоятельно, никто ему не помогал. Так вот, у Ильича, за всю его самарскую практику, всего ОДИН слив.
Дела:5 марта 1892 года Ильич выступает защитником крестьянина В. Ф. Муленкова. Обвинение тяжкое — богохульство. Муленков прилюдно при свидетелях (отягчающее обстоятельство) обругал царскую фамилию и Пресвятую Троицу. Доносители — лавочник и полицейский урядник села Шиланский Ключ Самарского уезда. Свидетели — двое крестьян того же села. Наказание по уголовному уложению 1845 года — до 15 лет каторги.
На суде Ильич добивается от свидетелей показаний, что Муленков был в говно. После чего указывает на дремучесть и отсталость Муленкова (смягчающие обстоятельства). У лавочника требует показать книгу с портретом царской фамилии, которой тот, по его словам, пытался усовестить матерящегося бухого Муленкова, — портрета царя на обложке нет: Муленков не знал и не понимал, что за книга. В результате Муленков получил минимальное наказание — год тюрьмы.
11 марта. Ильич выступает защитником по делу Опарина и Сахарова. Эти два крестьянина-бедняка из села Берёзовый Гай обвинялись в хищении 300 рублей у кулака того же села Мурзина. Оба во всём сознались. На деньги купили жратвы для семей, сена и самогона.
Ильич указал, что кража совершена под влиянием голода (на дворе, напомню, страшный голод 1892 года) и отчаяния (оба полностью разорены, семян не имеют). Суд нашёл указанные обстоятельства смягчающими, оба крестьянина получили по полгода тюрьмы с обязательством возместить Мурзину убытки.
16 апреля. Ильич выступает защитником по делу крестьян села Томашев Колок Уждина, Зайцева и Красильникова по обвинению в покушении на кражу хлеба из амбара богатого крестьянина Копьякова. Ильич указывает на вопиющую нищету подзащитных и их односельчан. Отмечает, что обвинение построено только на подозрениях Копьякова, тогда как взломать двери амбара мог кто угодно из разорившихся односельчан.
Суд откладывает рассмотрение дела для сбора улик (фактически закрывает — идёт кошмарный наплыв дел о кражах: всё тот же Голод). Красильникова, чьё присутствие на месте преступления доказать не удалось, оправдывают.
В тот же день, 16 апреля, разбиралось ещё одно дело. На Муленкова (см. п. 1) самарские полицейские повесили семь нераскрытых краж. После речи Ильича присяжные заседатели признали Муленкова невиновным по всем эпизодам, за исключением одного: полицейским удалось притащить в суд мещанку Афимью Прокаеву, у которой «с запертого заднего двора похитили исподнюю рубашку». Прокаева в суде завопила, что Муленков «хититель» и она его узнала. Доводы, что Муленков живёт далеко от Самары и был в ней всего два раза, не подействовали.
По краже у Прокаевой Муленкова не оправдали, но и к сроку ничего не добавили — так и отсидел год за богохульство по пьяни.
18 апреля Ильич выступал защитником отставного солдата Е. Я. Тишкина и крестьянина И. Ф. Зорина, обвинявшихся в краже. Оба пойманы с поличным. Ильич указывает на их крайнюю нищету и голод. Оба получают по полгода на казённых харчах в арестантском доме.12–13 января 1893 года Ильич выступал защитником нижегородского купца Л. И. Брискера, которого самарский купец Константинов обвинял в присвоении 12 317 рублей 58 копеек. По иску Константинова Брискер недопоставил ему шпал на указанную сумму. Ильич вскрыл двойную бухгалтерию у Константинова, доказал невиновность Брискера и потребовал взыскать с Константинова судебные издержки. Суд встал на сторону своего самарского купца и полностью удовлетворил его иск. Тогда Ильич подал апелляцию в Саратовскую судебную палату по гражданским делам, которая полностью отменила решение Самарского суда и приняла решение в пользу Брискера.
24 апреля Ильич отмазывает самарского мещанина В. Г. Юдина, обвинявшегося в покушении на кражу.
12 мая Ильич защищал самарского чернорабочего Крылова, обвинявшегося в краже «мёрзлого белья со двора». Обвинение строилось на показаниях ночного караульщика Астафьева, который видел силуэты пробегавших по улицам мужчин с бельём. Крылов той ночью был задержан за пьянство и буйство и просто подошёл под описание. Присяжные вынесли оправдательный приговор.
18 мая Ильич выиграл дело Мороченкова-Палаева, выступая защитником последнего. Мороченков пытался отсудить у Палаева землю в Мелекесском уезде. Не получилось.
Ну и самая громкая судебная победа Ильича в деле, которое он сам возбудил. Сызранский купец Арефьев считал себя хозяином переправы через Волгу. Его пароход нагонял и приволакивал к берегу всех частников, кто пытался перевезти людей на тот берег. С явлением столкнулся и сам Ильич, когда собрался навестить старшего брата своего зятя Елизарова.
Ильич подал иск о самоуправстве (уголовная статья). Дело поступило к земскому начальнику, который его сначала затягивал, а получив несколько жалоб по инстанции, стал назначать его на самые ранние часы в Сызрани. Ильич отправлялся за 200 вёрст заранее. С третьего заседания выиграл дело и Арефьева упекли в тюрьму на месяц. Это был первый случай на Волге, когда частное лицо засадило местного олигарха за решётку. О деле писала даже «Самарская газета» (фельетон «Финал Арефьевского дела» в номере за 3 октября 1892 года).
Если вам кто-то вдруг начнёт втирать, какой Ленин был плохой адвокат, — перед вами невежественный и больной человек, пожалейте его. https://www.facebook.com/grig.cid/posts/2052979471381..
